РОТШИЛЬД

РОТШИЛЬД

Патриарх и его династия

—    Какая жизнь лучше всего?

—    Когда это сверкающее и непрерывное достижение от юности до могилы!

Бенджамин Дизраэли

Ротшильды — самая знаменитая и самая загадочная финансовая династия. Они всегда вла- дели единственной непреходящей ценностью в мире войн и кризисов — золотом, и это де- лало их сильнее президентов, королей и до зубов вооружейных армий. Имя Ротшильдов и поныне завораживает.

Ротшильды — «знаковая» династия; они первыми бросили вызов враждебному для них миру: «Вы не пускаете нас во власть?! Что же, мы покажем вам, что такое власть денег!» Будучи евреями, они подвергались гонениям, травле, преследованиям, но обладание 30- лотом и ум всегда помогали им возвышаться над враждебным окружением. Один из классиков заметил, что «красота могущественна, а богатство всемогуще». Дружбы с ними искали самые знаменитые государственные деятели. Покровительство Ротшильдов делало неуязвимыми политиков, финансистов, промышленников, торговцев.

Превращение Ротшильдов в международных банкиров изменило всю структуру еврейского бизнеса. Исключительное положение дома Ротшильдов оказалось объединяющим фактором тогда, когда религиозно-духовная традиция перестала объединять евреев. Династия Ротшильдов — олицетворение жизненного успеха. Деятельность их — это «сверкающее и непрерывное достижение от юности до могилы».

Основатель этой одной из богатейших и могущественных династий Мейер-Амшель Ротшильд родился 23 февраля 1743 года во Франкфурте-на-Майне, в еврейском гетто. Отец его, Амшель-Моисей Бауэр, держал лавку, торгуя всякими редкостями, особенно старыми монетами, и был человеком скромным и непритязательным, придерживаясь правила: «Богатство человека не в том, что он получает, а в том, что сберегает». Сын решил сам творить свою судьбу, а не плыть по течению. Жизненный успех становится целью и смыслом его деятельности.

Возвышение семьи Ротшильдов началось в эпоху Наполеона Бонапарта, когда сыновья основателя династии открывают собственное банковское дело в Лондоне, Вене, Париже и Неаполе. Композитор Россини сочинял музыку для их вечеров. Джордж Байрон и Уильям Теккерей воспевали их в стихах и прозе.

О Ротшильдах знают все, знают, кажется, обо всем, но вместе с тем ничего в точности. Ротшильды — в высшей степени скрытная династия, что, впрочем, вполне объяснимо. Некая писательница, собиравшаяся написать книгу под названием «Ложь о Ротшильдах», с досады бросила это занятие, сказав: «Мне было сравнительно просто обнаружить ложь, но оказалось невозможным найти правду о них». Как евреи, Ротшильды были уязвимы в судебных процессах, поэтому они никогда не хранили документов больше, чем необходимо. Особенно они были озабочены тем, чтобы подробности их жизни и деятельности не всплывали на поверхность. Ведь именно Ротшильды всегда были знаменем в руках антисемитов. К примеру, академик Виктор Кандыба пишет: «В 1773 году Мейер Ротшильд у себя в доме во Франкфурте собрал двенадцать крупнейших банкиров мира (евреев), и они приняли специальный тайный план по контролю всех финансов мира, который получил название «Протокол сионских мудрецов». Текст этого плана до сих пор никому не известен. Известно только одно — половина всех денег мира принадлежит семье Ротшильдов».

Пожалуй, ни одно упоминание о «жидо-масонском заговоре» не обходится без имени Ротшильдов. По этому поводу Игорь Губерман едко высказался в одном из своих «гариков»:

Конечно, это горестно и грустно,

Но ведь об этом факты говорят.

Евреи правят миром так искусно,

Что сами себе пакости творят.

Действительно, Гитлер истребил почти всю немецкую ветвь семьи Ротшильдов. Французские Ротшильды понесли громадный финансовый ущерб после оккупации нацистами Парижа. Но Ротшильды живут и добиваются новых успехов. Видимо, это у них в крови. Несмотря на две мировые войны, конфискацию семейных владений и высокие налоги на наследство, Ротшильды по-прежнему в числе ведущих деловых династий мира. Существует предание о том, как Мейер-Амшель Ротшильд познакомился с наследником Вильгельмом. Однажды он был приглашен во дворец знакомым, имевшим деловые связи с правителем Гессена. Его провели в зал, где Вильгельм играл в шахматы. Ротшильд, будучи незаурядным шахматистом, внимательно следил за игрой. Неожиданно Вильгельм обернулся и спросил Мейера, играет ли тот в шахматы. «Да, Ваша светлость, — отвечал ростовщик, — и, если вы сделаете ход, который я вам готов посоветовать, то выиграете в три хода». Вильгельм последовал совету Ротшильда и выиграл партию. Правильных ходов в жизни Ротшильда было немало. Сказывались интуиция, деловая сметка, незаурядный ум.

Умение делать верный ход в нужное время! Не в этом ли коренится главная причина жизненного успеха патриарха Мейера-Амшеля Ротшильда?! Но, наверное, самое главное заключается в том, что он сумел воспитать у своих пятерых сыновей это непреклонное и постоянное стремление к успеху.

 

Патриарх

История семьи Ротшильдов уходит своими корнями в еврейскую общину Франкфурта-на-Майне. Евреи поселились здесь в середине XIII века. То были тяжелые и страшные времена. Еще в конце XI века в Европе начались еврейские погромы. Затем евреев стали изгонять из Франции и Англии, что также сопровождалось насилием и грабежами.

Из Германии евреев не изгоняли, однако постоянно унижали и угнетали. Еврейские общины, словно отверженные, были отделены от местных жителей. В городах евреям отводились особые кварталы — «гетто» (по имени района Венеции, где жили евреи). Им было предписано носить на одежде желтую звезду, чтобы каждый мог отличить иноверца от христианина. Нередко в каждом из домов ютились до десятка семейств. Подавляющее большинство немецких евреев жили очень бедно. Обычным для них занятием была мелкая торговля. Более состоятельные занимались ссудой денег под проценты.

Гетто представляло собой в полном смысле слова «государство в государстве». Оно осуществляло связь евреев с властью, игнорировавшей отдельного человека. Община выражала интересы жителей гетто как единого коллектива; специально назначенным представителям поручалось действовать от имени общины в юридических и политических вопросах. Не следует полагать, что управление общиной было демократическим. Во главе ее стоял небольшой совет. Его избирал более крупный орган, в который входили все основные плателыцики общинного налога; этот орган решал все важнейшие дела. При такой системе беднота вообще не имела права голоса во внутренних делах общины. На руководстве общины лежала обязанность собирать тяжелый налог, который власти ежегодно взимали со всего еврейства. К этому добавлялись внутренние расходы самой общины: содержание синагоги, помощь беднякам, уход за кладбищем и оплата различных служащих, к которым относились религиозные служащие (раввин в конце концов тоже стал служащим на жалованье), секретарь общины, синагогальный служка, человек, будивший по утрам евреев на молитву, шохет (резник), письмоносец и мусорщик. Помимо всего этого приходилось изыскивать средства для уплаты стражам у ворот гетто, в назначении которых евреи не участвовали и без услуг которых охотно бы обошлись.

Германия с безжалостной логичностью и дьявольской изобретательностью довела систему издевательств в гетто до максимума. До какого-то момента евреи были полезны городу или государству, но затем их присутствие становилось излишним и вызывало недовольство. Официальное разрешение на жительство обычно давалось на определенное число семей, которое должно было оставаться неизменным. Но население, естественно, росло. Никакими постановлениями нельзя было регулировать рождаемость, но браки и число семей находились под строгим надзором. Только старший сын в семье имел право жениться и жить отдельно. В других местах разрешения на женитьбу выдавались строго в соответствии с числом умерших. Во всяком случае, ни один еврей не мог жениться без официального разрешения.

Гонения на евреев в Германии особенно усилились в XIV веке. «С тех пор, как евреи живут на свете, — по словам одного немецкого писателя, — они еще не переживали более жестокого столетия, чем четырнадцатое. Можно лишь удивляться, как после такой бойни остался еще в Германии хоть один еврей».

В 1348—1349 годах по всей Европе свирепствовала «Черная смерть» — невиданная по масштабам эпидемия чумы. Население сократилось более чем на треть. Вымирали целые города. Ужас царил повсюду, церкви были переполнены — люди каялись в грехах. В массах простолюдинов оживали самые дикие суеверия. В этой обстановке евреи вновь оказались «козлом отпущения». Сначала избиение евреев прокатилось по Южной Франции и Арагону, затем перекинулось в Германию, где приняло особенно страшные формы. Евреев здесь пытали, вешали, сжигали на кострах, не жалея даже детей. Нередки были случаи, когда евреи сжигали свои дома и семьи, чтобы не попасть в руки палачей.

Еврейский историк Г. Гертц свидетельствовал: «Если бы какой-нибудь путешественник проехал во второй половине XIV столетия через Европу, чтобы посетить еврейские общины, сосчитать и описать их, то он должен был бы набросать безотрадную картину их. От Геркулесовых столбов и Атлантического океана до берегов Одера или Вислы он во многих местах совсем не встретил бы евреев, а в большинстве случаев лишь немногие, обедневшие и жалкие группы, все еще страдавшие от тяжких ран, нанесенных им то одичавшими из-за чумы людьми, то отчаянной гражданской войной. Гибель евреев на западе и в центре Европы была близка».

В XV веке гонения на евреев в Германии несколько ослабли, хотя периодически наблюдались всплески еврейских погромов. На смену средневековью пришло новое время. В XVI—XVII веках вместе с утверждавшимся капитализмом появляется новый тип человека, с иным отношением к труду, обществу, религии, самому себе. Формируется общество, ориентированное на успех в земных делах. На смену средневековому рыцарю приходит буржуа, носитель капиталистического духа.

По сути дела, уже в эпоху зрелого средневековья началось постепенное перемещение интересов человека «с Небес на Землю». Кальвинизм учил, что люди изначально не были равны перед Богом, а следовательно, не равны и в мирской жизни. Их успех измерялся прежде всего деньгами, собственностью, социальным статусом. Спасение может быть только индивидуальным, человек должен рассчитывать прежде всего на собственные силы. Жизненный успех постепенно становился центром всех человеческих устремлений. Создать себя как личность — через успех. Важнейший критерий успеха — деньги. Стремление к обогащению становится для многих смыслом жизни. Деньги — это путь к независимости. А богатство заставляло постоянно трудиться, преумножая его.

И здесь вновь срабатывали предприимчивость и энергичность евреев. Вернер Зомбарт утверждал, что в XVI—XVIII веках евреи были самыми влиятельными поставщиками войска и самыми доверенными кредиторами князей. Не было ни одного немецкого государства, которое не имело бы при себе одного или несколько придворных евреев. От их поддержки зависели финансовые возможности страны.

Евреи хоть на шаг, но старались идти впереди других. Они повышали эффективность существующих экономических приемов и методов. Многих из них отличали рационализм и новаторство, умение быстро распознавать новое и реагировать на него. Быть может, сказывалось и то, что над ними не довлело общество с его устоявшимися традициями. Пол Джонсон пишет: «Едва ли не величайшим вкладом евреев в прогресс человечества было то, что они заставили европейскую культуру примириться с деньгами и их властью. Человеческие общества всегда демонстрировали упорное нежелание лишить деньги мистического ореола и увидеть в них только их истинную сущность — быть средством, чья цена, как и всего прочего, относительна». Большинство людей всегда вкладывало в свое отношение к деньгам неизбежный негативный оттенок. Апостол Павел говорил: «Любовь к деньгам есть корень всего зла». Люди выращивали хлеб, разводили скот, сооружали дома — и всегда считались тружениками. Однако стоило кому-то из них начать «делать деньги» — он сразу же превращался в глазах окружающих в паразита и подвергался всеобщему осуждению. Получать доход от обладания деньгами считалось самым презренным занятием. Подобное заблуждение присуще всем традиционным обществам.

В XVIII веке еврейская финансовая и коммерческая деятельность приобретает особенно широкие масштабы. Вместе с тем еврей в Германии считался, как и прежде, существом презренным, недостойным даже сожаления. Ему можно было, забавы ради, поджечь бороду, а обращались с ним не лучше, чем с собакой. Недаром крупные придворные евреи-финансисты были основными борцами за права простых евреев.

Для многих евреев восхождение Ротшильдов являлось образцовым решением, поскольку им удалось избежать крещения, но, тем не менее, добиться впечатляющего жизненного успеха. Дело в том, что в период эмансипации обращение евреев в христианство приняло довольно широкие масштабы. С падением роли, которую религия играла в общественной жизни, крещение становилось для евреев скорее актом мирским, сугубо утилитарным. Генрих Гейне, окрещенный в двадцать восемь лет, цинично именовал этот акт «входным билетом в европейское общество». Обращение в христианство сулило выгоды, в то время как иудаизм по-прежнему препятствовал и политической карьере, и экономической деятельности. Ведь, несмотря на начавшуюся эмансипацию, бесправие евреев еще не было преодолено.

Ротшильды сумели добиться успеха, оставаясь евреями и юридически, и по духу. Первое упоминание об этом семействе относится к XVII веку. А основателем династии стал Мейер-Амшель Бауэр — «король кредиторов и кредитор королей».

В детстве Мейер занимался торговлей старинными монетами и медалями в семейной лавочке. В двенадцатилетнем возрасте он стал круглым сиротой и поступил под опеку родственников, которые собирались еделать из него раввина. Но юношу тянуло к реальному жизненному делу. После нескольких лет занятий Талмудом он вернулся во Франкфурт и занялся торговлей в лавке покойного отца.

Позднее он переехал в Ганновер, где начал служить в банкирской конторе Оппенгеймера. В 1766 году Мейер-Амшель открыл собственную банковскую контору во Франкфурте-на-Майне. Имя «Ротшильд» произошло от красного щита, висевшего на доме отца во франкфуртском гетто. Во второй половине XVIII века Франкфурт стал одним из ведущих торговых центров Германии. Все более явно на первый план выходил финансовый капитал. Богатства, ранее лежавшие без движения, стали пускаться в оборот. Посредниками в передвижении денег и главными их собирателями становятся банкирские фирмы.

В 1769 году Ротшильд познакомился с наследииком ландграфа Гессен-Кассельского Вильгельмом. Вскоре они сблизились, поскольку оба увлекались коллекционированием старинных монет. Тогда же Ротшильд становится официальным торговым агентом двора ландграфа. В 1775 году после смерти отца Фридриха II его наследник становится ландграфом Вильгельмом II. Положение Ротшильда еще более упрочилось. Постепенно он сосредоточил в своих руках значительное количество британских векселей и облигаций, которыми Лондон расплачивался с ландграфом. Ротшильд получал за это солидный банковский процент, скупая в Англии ткани, кофе, табак, чай и продавая их в Германии. В 1803 году он был назначен главным придворным агентом в Касселе, а годом ранее его сыновья стали казначеями

Несколько десятилетии понадобилось Ротшильду, пока он добился полного расположения и милости ландграфа, поскольку тот по своей натуре был человеком подозрительным, опасавшимся обмана в финансовых делах. Ротшильду помогло то обстоятельство, что у Вильгельма II не было предубеждений против евреев. Со временем дом Ротшильдов начинает опережать всех конкурентов при дворе Касселя.

В 1806 году после вторжения войск Наполеона Бонапарта Вильгельм II вынужден был бежать за границу и несколько лет провел в эмиграции. Ротшильд находился при нем, по-прежнему верой и правдой служа своему покровителю. Он сумел спасти значительную часть состояния Вильгельма II, после чего их взаимоотношения еще более укрепились.

Похоже, что Мейер-Амшель Ротшильд был счастлив в семейной жизни. В августе 1770 года он женился на дочери коммерсанта Соломона Шнапера, чей род принадлежал к старым еврейским семьям Франкфурта. Приданое невесты составило почти две с половиной тысячи флоринов. Гедула была скромной и очень хозяйственной женщиной, много занималась воспитанием детей: пяти сыновей и пяти дочерей.

Когда старший Ротшильд начал стареть и часто болел, его в деловых поездках все чаще стали заменять сыновья. Но секреты всех деловых сделок оставались в кругу семьи. Осенью 1810 года Мейер-Амшель создает фирму «Мейер-Амшель Ротшильд и сыновья» и делает своих пятерых сыновей ее совладельцами. Патриарх скончался в сентябре 1812 года. После него остались пятеро сыновей. Это и были главные ресурсы, максимально полное и эффективное использование которых предопределило беспрецедентный успех дома Ротшильдов. Его жена Гедула намного пережила своего супруга, став свидетелем блестящей карьеры сыновей. Умерла она в 1849 году, в возрасте девяноста четырех лет.

 

Сыновья

Пятеро сыновей патриарха стали удачливыми продолжателями его дела. Старший, Амшель-Мейер, родился в 1773 году. После смерти отца именно он принял руководство банком. Это был «генеральный менеджер» всего семейства — трудолюбивый, умный. Но он пред- почитал действовать из-за кулис. Амшель держал своих братьев в курсе событий с помощью писем, став создателем и руководителем широко разветвленной сети информаторов и разведчиков, давшей Ротшильдам — в отсутствие в то время ежедневных газет, почты, телеграфа и телефона — почти полную монополию на быстрое получение надежных сведений о событиях в мире. И самое главное — именно он находил, вербовал и в значительной степени готовил молодых немецких евреев, которые в качестве доверенных клерков и посыльных стали становым хребтом фирмы.

Второй сын — Соломон-Мейер, родился в 1774 году, обосновался он в Вене. Обходительный, терпеливый и величавый, он умел находить общий язык с тамошними банкирами, для которых был лишь один клиент, — двор Габсбургов, с его аристократизмом и напыщенными церемониями.

Третий из сыновей — Натан-Мейер (1777—1836) уехал в Англию. Он был неотесан и высокомерен, но оказался самым способным и изобретательным, обладавшим врожденным даром гения финансового мира.

Четвертый — Карл (Кальман)-Мейер (1788—1855) открыл банковский дом в Неаполе. Он не обладал ни выдающимися способностями, ни трудолюбием, по крайней мере по меркам Ротшильдов.

Наконец, самый младший — Джеймс (Якоб)-Мейер, который родился в 1792 году, продолжил дело семьи в Париже. Столица Франции была в то время крупнейшим рынком капитала. Финансовые заговоры и интриги, описанные в романах Бальзака — ровесника Джеймса Ротшильда, — отнюдь не плод фантазии великого писателя. Но для Джеймса это оказалось весьма подходящим. Он плавал в море интриг как рыба в воде и вскоре стал политическим стратегом семейства.

После падения Наполеона Бонапарта банкирский дом Ротшильдов выплатил Лондону, Вене и Берлину французские репарации на сумму в сто двадцать миллионов фунтов стерлингов. Через них шли также финансовые средства, которые английское правительство предоставило Вене в качестве компенсации за ущерб, понесенный в войне против Наполеона. Во многом благодаря этому венский императорский двор в 1817 году дал понять Ротшильдам, что они засуживают награды. Надворный советник фон Ледерер, который ведал вручением наград, предложил преподнести Ротшильдам золотую табакерку с бриллиантовой монограммой императора. Однако Ротшильды деликатно ответили, что золота и бриллиантов у них более чем достаточно, а желательным для них было бы получение дворянства. Так Ротшильды обрели право писать свою фамилию с приставкой «фон». А в 1822 году они получили наследственный титул баронов. Девизом к своему гербу братья Ротшильды взяли слова: «Согласие, усердие, честность», что полностью соответствовало заветам отца.

Вообще, секрет успехов сыновей старшего Ротшильда заключался прежде всего в том, что они всегда старались придерживаться принципов, которые внушал им отец. Именно соблюдению этих принципов, наряду с умелым ведением дел и использованием выгодной конъюнктуры, были обязаны сыновья своим процветанием.

Первый из этих принципов гласил: жить в согласии, любви и дружбе. Это был завет, оставленный умирающим отцом. Отныне всякое деловое предложение становилось предметом совместного обсуждения, все операции проводились сообща, а прибыль делилась поровну. И хотя братья жили далеко друг от друга, это не мешало их тесному сотрудничеству. Более того, из этого они извлекали немалую пользу, поскольку были хорошо информированы о положении дел в различных государствах Европы.

Второй принцип — никогда не гнаться за непомерно высокой прибылью и оградить себя от всяческих случайностей. Знать во всем меру и никогда не терять цель из виду — в этом один из главных секретов успехов Ротшильдов.

Таким образом, братья рассредоточили свое предприятие в пяти основных центрах Западной Европы. Одновременно это были и главные центры общественно- политической жизни. Они начали выпускать государственные займы, что позволило дому Ротшильдов стать мощнейшей финансовой империей. Однако в Берлине и Петербурге они так и не смогли утвердиться, поскольку в Берлине всем заправлял дом финансиста Брейтшредера, а в столице Российской империи доминировал дом барона Штиглица.

Каждый из братьев поддерживал доверительные отношения со многими ведущими политиками своей страны. Налаженная ими отличная информационная служба вовремя оповещала их обо всех политических и финансово-экономических проектах и намерениях правительств. Если они собирались получить крупный и долгосрочный государственный заем, то не брезговали использовать различные средства, в том числе подкуп министров и депутатов парламента.

Из всех братьев самым способным и удачливым оказался Натан. Именно благодаря ему дом Ротшильдов сумел подняться на невиданную высоту. Отец направил Натана в Англию в 1798 году в качестве своего торгового агента. Здесь он начинает скупать фабричную продукцию и торговать ею. Позже Натан так рассказывал о начале своей деятельности: «Во Франкфурте нам всем было тесно. Я вел дела с английскими товарами и вскоре попросился у отца выехать в Англию. Прибыв в Манчестер, я истратил все свои наличные на покупку товара. Все было очень дешево, и я получил немалую прибыль. Вскоре я понял, что могу извлекать тройную пользу, зарабатывая на сырье, краске и на собственном изготовлении. За короткое время с моих 20 тысяч фунтов стерлингов я получил 60 тысяч».

В 1803 году Натан переезжает из Манчестера в Лондон и основывает банк «Натан Мейер Ротшильд и сыновья». До самой своей смерти в 1836 году именно он был главной движущей силой всех финансовых операций Ротшильдов в Европе. В начале XIX века шли войны с наполеоновской Францией, и в течение 1806— 1815 годов Натан финансировал союзников.

Британское правительство именно банкирскому дому Ротшильдов поручило перевод денег для английской армии в Испании во главе герцогом Веллингтоном. Натан и его братья, хорошо знавшие только немецкий и иврит, тем не менее сумели создать настоящую подпольную сеть, охватившую половину Европы. Они проходили сквозь армейские кордоны под чужим именем и с поддельными документами, подкупали чиновников, использовали контрабандистов. Позднее Натан признавал, что организованная им и его братьями переправа золота контрабандой армии герцога Веллингтона стала самым удачным из всех его предприятий.

Прекрасно сознавая, как может отразиться на финансовом рынке исход сражения при Ватерлоо, Натан Ротшильд завел голубиную почту и первым в Англии получил известие о разгроме Наполеона Бонапарта. Он сообщил о победе герцога Веллингтона правительству, а затем отправился на фондовую биржу. Но вместо того, чтобы скупать долговые бумаги английского государственного займа, готовые вот-вот резко подскочить в цене, Натан стал в огромных количествах продавать облигации госзайма. При этом он не отвечал ни на какие вопросы. Он просто стоял на своем привычном месте на бирже — у колонны, которая с тех пор так и называется — «колонна Ротшильда», — и продавал. По бирже прошел слух: «Значит, Ротшильд что-то знает! Значит, англичане битву при Ватерлоо проиграли!» Биржевые игроки начали срочно избавляться от акций. А когда государственные бумаги упали в цене чуть ли не до нуля, Натан скупил их одним разом. Через несколько часов до биржи дошла, наконец, официальная информация о разгроме Наполеона. Цены на бумаги резко поднялись вверх, и Ротшильд получил миллионную прибыль. Так в 1815 году Англия стала первой державой в Европе, а дом Ротшильдов — первым в Ан- глии.

Однажды к нему пришли два незнакомца. Когда они полезли за чем-то в карманы, Натан схватил книгу и швырнул в них, за ней последовали тяжелая ваза и чернильный прибор. Наконец, когда его слуги схватили посетителей, выяснилось, что они были банкирами, пришедшими с визитом. Оказавшись лицом к лицу с «великим Ротшильдом», они так растерялись, что не могли говорить, и хотели достать визитные карточки, чем и вызвали такую реакцию Ротшильда.

С теми, кто его задевал, Натан обходился без всяких церемоний. Однажды его «прогневал» Английский банк, которому он помог спастись от банкротства во время паники 1825 года. Он послал в банк вексель на солидную сумму, написанный на его личном бланке, а почтенное учреждение отказалось принять вексель к оплате, ссылаясь на то, что банк принимает к оплате лишь свои собственные обязательства, а не векселя частных лиц.

Ротшильд приказал своим служащим купить максимально возможное количество банкнот Английского банка. Затем однажды утром, когда банк открылся, он появился там с тяжелым баулом. Натан достал пятифунтовую бумажку и попросил кассира разменять ее на золотые монеты. Тщательно проверив каждую монету, он убрал их, вытянул вторую пятифунтовую бумажку и вновь потребовал золотые монеты. В это время вошли девять служащих Ротшильда с мешками и приступили к обмену банкнот на золото, внимательно проверяя каждую получаемую монету. Операция длилась весь день, и ко времени закрытия банка его золотые резервы уменьшились на 200 тысяч фунтов стерлингов.

На следующее утро, когда Ротшильд и его служащие вновь принесли свои мешки и готовились продолжить операцию, управляющий спросил, что же послужило причиной таких чрезвычайных мер. «Вы сказали мне, что не имеете возможности принимать к оплате мои векселя, — ответил Ротшильд. — Если вы не доверяете моим, то и я имею право сомневаться в ваших банкнотах. Я потребую золото на каждую вашу банкноту, и вашим служащим придется непрерывно в течение предстоящих двух месяцев выплачивать мне его». Спешно созвали Совет директоров банка, который направил Ротшильду официальное извинение и заверение, что с сего дня Английский банк принимает к оплате его векселя в любое время.

У Натана было четыре сына и три дочери. Перед смертью он завещал своим детям 800 тысяч фунтов стерлингов, кроме того, каждый из сыновей унаследовал еще до 150 тысяч фунтов. Пышные похороны Натана в августе 1836 года продемонстрировали, какую силу и власть он обрел к тому времени. За его гробом шли послы великих держав, мэр Лондона, шерифы, члены парламента, министры. Главой лондонской фирмы становится сын Натана — Лайонел (1806—1879). Когда в 1858 году он был в четвертый раз избран в нижнюю палату, то, используя дружеские отношения с Дизраэли, сумел добиться того, что английские ев- реи получили гражданские права.

Не менее удачно развивалась деятельность Джеймса Ротшильда в Париже. Вначале он был только агентом своего брата Натана. После падения Наполеона Бонапарта Джеймс начинает самостоятельную финансовую деятельность, а с 1836 года, после смерти Натана, он стал играть ведущую роль в доме Ротшильдов. К концу своей жизни Джеймс стал вторым по богатству человеком во Франции после короля. Генрих Гейне так писал о Джеймсе Ротшильде: «Мне приходилось видеть людей, которые, приближаясь к великому барону, вздрагивали, словно касались вольтовой дуги. Личный кабинет Джеймса был удивительным местом, вызывающим возвышенные мысли и чувства, как это делает с нами вид океана или неба, усеянного звездами. Здесь чувствуешь, как ничтожен человек и как велик Бог! А деньги — это Бог в наше время, и Ротшильд — его пророк!»

После смерти Джеймса Ротшильда дела наследовал его старший сын Альфонс. Это был представитель династии совершенно нового типа. Особой достопримечательностью в Париже считались его коллекции произведений искусства. Он жертвовал на дома для ра- бочих миллионы франков. Альфонс Ротшильд получил французское подданство, а в 1855 году стал управляющим банка Франции.

 

Династия

История Ротшильдов самым тесным образом связана с историей Европы. В Вене они финансировали Габсбургов и давали советы Меттерниху. Во Франции первая железная дорога была построена на деньги парижского банка «Братья Ротшильд». В Лондоне Лайонел Ротшильд осуществлял надзор за использованием многих правительственных займов, которые шли на помощь во время голода в Ирландии, на Крымскую войну, на приобретение акций Суэцкого канала.

Однако интересы Ротшильдов не ограничивались Европой. В 60-е годы XIX века на юге Африки были обнаружены крупнейшие в мире месторождения алмазов. До этого почти две тысячи лет человечество знало лишь индийские алмазы, многие из которых обросли легендами и преданиями: «Кохинор», сверкающий в британской короне, бриллиант Орлова или знаменитый «Шах», полученный из Персии Николаем I как примирительный подарок после убийства Александра Грибоедова. Теперь же наступает очередь легенд о южно-африканских алмазах.

На рубеже 60—70-х годов здесь, на юге Африки, начинается «алмазная лихорадка». В европейской и американской прессе замелькали названия бурских фирм и прежде всего «Де Бирс». Уже в 1871 году район алмазных месторождений захватила Великобритания. В этой операции ведущую роль играл английский министр колоний лорд Кимберли. Его именем назвали поселок старателей, а затем и возникший здесь город. А породу, в которой оказались алмазы, кимберлитом.

Ротшильды с самого начала зорко следили за происходящим в Африке. Лорд Натаниэл Ротшильд, сын Лайонела и внук Натана, имел специального наблюдателя на алмазных россыпях. В 1887 году именно к Натаниэлю Ротшильду обратился знаменитый Сесил Родс, вошедший позднее в историю как создатель Британской колониальной империи. Родс попросил у Ротшильда в кредит миллион фунтов стерлингов и получил могущественного покровителя — финансиста и политика. В марте 1888 года в Южной Африке появилась мощная компания «Де Бирс», одним из руководителей которой был Родс. В состав руководства компании с самого начала вошел представитель Ротшильдов.

В годы второй мировой войны Ротшильды испытали на себе все ее ужасы. Роберт Ротшильд был отправлен нацистами в концлагерь и погиб в газовой камере. В Германии мало кто из Ротшильдов сумел уцелеть, а все их состояние было конфисковано. После второй мировой войны Ротшильды так и не сумели восстановить свои прежние позиции. Однако лондонский и парижский банкирские дома и поныне считаются «великими державами» в финансовом мире. Долгое время они традиционно чуждались друг друга, но в 60-е годы XX века начинается их сближение.

Ротшильды тщательно хранили чистоту своей крови. Из Франкфурта направлялась вся династическая «политика браков». Мужчины должны были жениться на девушках из отдаленных ветвей семейства, а девушки должны были, по возможности, выходить замуж за мужчин из аристократических семей. Все свадьбы должны были играться во франкфуртском доме.

Но время берет свое. В середине XX века Ротшильды несколько отошли от своей замкнутости. Стали даже заключаться браки с неевреями. Барон Ги де Ротшильд, разведясь со своей первой женой-еврейкой, женился на католичке, хотя ему и пришлось отказаться от поста главы еврейской общины во Франции.

Все они сохраняли приверженность иудаизму. Это хорошо иллюстрирует известная картина, написанная в XIX веке. На ней изображены Лайонел, сын Натана, в момент принятия присяги в качестве депутата английского парламента. На его голове — шляпа, что противоречило всем канонам парламентского этикета. А до этого его отец, Натан, который трижды избирался в парламент, настаивал на произнесении присяги по еврейскому обычаю, то есть не снимая шляпы. Все три раза парламент ему в этом отказывал. Отказывали трижды и Лайонелу. Но когда тот был подавляющим большинством голосом избран в четвертый раз, парламент сдался.

Первая мировая война привела к некоторому падению престижа семейства Ротшильдов в финансовом мире, поскольку начинают доминировать американские «финансовые тузы». Во время войны каждый из Ротшильдов поддерживал «свое» правительство. После распада австро-венгерской империи резко ослабла роль венских Ротшильдов.

В мировую историю дом Ротшильдов вошел как самый знаменитый и самый крупный частный банкирский дом. За сто лет, с 1804 по 1904-й, на одних лишь займах Ротшильды получили миллиард триста миллионов фунтов стерлингов. При этом Ротшильды были не только банкирами, составившими себе огромное состояние и постоянно увеличивающими его. Они оказывали серьезное влияние на политику своих стран и Европы в целом. Ротшильды поддерживали или свергали правителей, предотвращали военные конфликты, снимали неугодных министров и назначали новых. Опираясь на свои мощные финансовые возможности, они управляли парламентом и прессой, устраняли конкурентов, проникали в самые разнообразные сферы внутренней жизни европейских государств.

Ротшильды финансировали войны против Наполеона Бонапарта, и это привело к его поражению. Они приняли активное участие в выплате французских репараций после поражения в войне с Пруссией в 1871 году, что привело к быстрому освобождению занятых французских территорий и способствовало возрождению национального духа французов. Только банкирский дом Ротшильдов сумел в считанные часы предоставить английскому премьеру Дизраэли громадную сумму в наличных для покупки акций Суэцкого канала.

Ротшильды активно содействовали эмансипации своих единоверцев в странах Европы. Один из них стал первым евреем в английском парламенте, другой — вошел в палату лордов. Именно Ротшильды были первыми евреями в верхней палате парламента в Берлине и Вене. Они жертвовали многомиллионные суммы на благотворительные цели. Для создания «национального очага» евреев в Палестине они выделили семьдесят миллионов франков золотом, о чем напоминают названия улиц в современном Израиле.