Зачем возвращаться?

Зачем возвращаться?

« Человек ищет истину лишь разумом — и терпит поражение; она дается ему верой — и он принимает ее, а приняв, понимает, что именно к ней стремился его разум».

Этьен Жильсон

«..лучшие из верующих это те, кто верит по своему разумению и в силу традиции. В этом смысл нашей молитвы «Наш Б-г и Б-г наших отцов»; Б-г является нашим Б-гом, потому что мы знаем, что Он является таковым, и потому что наши отцы учили нас этому».

Раби Исраэль Баал Шем Тов (1700-1768 гг. ), основатель хасидизма

«Если мы все подчиним разуму, в нашей религии не будет ничего таинственного и сверхъестественного. Если мы нарушим принципы разума, наша религия будет абсурдной и смешной».

Блез Паскаль (1923)

«Знаете ли вы, где обитель Б-га?» — спросил своих учеников раби Менахем Мендель из Коцка (Польша). «Что за вопрос! — засмеялись они. — Разве мы не знаем, что «...весь мир наполнен Его славой?!» В ответ медленно и твердо раби произнес: «Б-г обитает там, куда человек допускает Его».

Ор Агануз

Читатель, мужественно добравшийся до этого места в нашей книге, вероятно, находится под негативным впечатлением от только что прочитанных страниц и с нетерпением ждет предъявления часто упоминавшейся «альтернативы» — убедительного подтверждения истинности Торы. Но прежде чем перейти от критического разбора к позитивным положениям, необходимо сделать еще одно отступление. Оно уведет нас с ярко освещенной дороги эмпирических исследований, по которой мы двигались на протяжении двух глав, в несколько более туманную, хотя и не менее реальную, область существования еврейской души.

Абсолютно очевиден тот факт, что, как бы далеко течение времени ни отнесло еврея XX века от надежных причалов его веры, он с неизбежностью продолжает ощущать до боли неразрывную связь со своими корнями. У каждого из нас есть знакомые евреи, которые полностью отошли от иудаизма, но тем не менее ежегодно приходят в синагогу на Йом Кипур, делают взносы в Юнайтед Джуиш Эпил и неизменно выполняют некоторые мицвы — слушание шофара на Рош Ашана, соблюдение поста в Йом Кипур, зажигание ханукальных свечей, совершение пасхального седера или чтение Кадиша.

Кроме этого есть еще одно интересное наблюдение Джекоба Нейзнера. «Самое главное то, — пишет он, — что большинство (американских евреев) воспринимает свою принадлежность к еврейству как факт огромного значения». Учитывая абсолютно секулярную ориентацию основной части еврейского населения Америки, можно задаться вопросом: почему они так последовательны в этом подчинении ритуалу и утверждении своего еврейства, сами будучи не в состоянии дать этому адекватное объяснение?

Другое интересующее нас явление состоит в том, что все увеличивается число евреев, особенно молодежи, которые вернулись к вере своих предков и ревностно придерживаются ее заповедей. Появление этих «возвращенцев», как их называют, не обусловлено никаким географическим, психологическим или образовательным фактором: идет нарастающая волна возвращения к истинам Торы, захватывающая и вчерашних детей, едва достигших юношеского возраста, и молодых интеллектуалов, только что получивших ученые степени. Почему же новое поколение находит в себе силы противостоять разным философско-идеологическим течениям нашего времени и продолжает плыть против секулярного потока?

Неверующий в ответ предложил бы целый воз мирских объяснений описанного выше явления. Сентиментальность, детские воспоминаниня, чувство принадлежности к своему народу и т. д. — согласитесь, все это могло бы заставить современного еврея сделать попытку приобщения к своей почтенной вере. А если речь идет о подростках, то удивительную статистику «возвращенцев», безусловно, могли бы породить юношеский максимализм, неспособность зрело взглянуть в лицо сложностям жизни и другие эмоциональные факторы. Мы могли бы приписать радость, бушующую в день Симхат Тора во дворе Московской синагоги проснувшемуся чувству еврейского национализма. Слезы на глазах израильского солдата у Стены Плача в Иерусалиме могут быть вызваны смесью усталости и патриотического энтузиазма. Одним словом, мы могли бы легко найти много логически состоятельных объяснений глубокому влечению, которое евреи испытывают к своей вере.

Но есть еще одно объяснение этого, казалось бы, необычного поведения со стороны «отчужденных» евреев.

Кое-кому оно может показаться несколько нарочитым, но те, кто не свел свою духовную жизнь до уровня барона Гольбаха, посчитают его весьма обоснованным. Попробуем только на мгновение отвлечься от поверхностного материализма, искажающего наше мышление, только на одну секунду допустить возможность — хотя бы возможность! — иных, недетерминистских, объяснений человеческого поведения, и тогда сразу станет явной истинная причина стремления еврея к вере отцов.

Великие святые и мистики всех традиционных религий всегда говорили о неудержимой тяге человека к поиску Б-жественных установлений в жизни. Редкая цивилизация утверждалась помимо какой-либо сакральной структуры в основании, что документально подтверждено проф. Эриком Вожеленом в его продолжающемся magnum opus «Порядок и история». Известные социологи Эмиль Дуркхайм и Макс Вебер тоже постоянно подчеркивают, что религия — одна из основных составляющих любого прочного человеческого сообщества. Роберт Нисбет, специалист по причинно-следственным отношениям, не устает повторять, что вера — предпосылка, побуждающая человека ступать на путь «обретения общества». Видимо, существует изначальная потребность, таящаяся в сокровенных глубинах человеческой психики, — искать и открывать смысл Б-жественного.

Итак, пытаясь понять суть этого стремления, мы можем рассматривать его либо как догматические секуляристы, а следовательно, весьма однобоко, либо подойти к нему с непредвзятой точки зрения верующих людей. В первом случае мы можем просто социологически подтвердить очевидный эмпирический факт, что человек стремится и всегда стремился к Б-гу, — и на этом остановиться. Но как объяснить, почему эта тенденция столь очевидна?

Конечно, можно рискнуть и принять утверждение атеиста, что сделать так сочла необходимым таинственная сила, именуемая «человеческой природой», или ее равно таинственный двойник — «мать-природа». Однако задай мы несколько бестактный вопрос о том, что конкретно есть «человеческая природа» и почему она в течение веков направляет желания людских сердец к одной цели, наш секулярный оппонент-социолог едва ли найдет ответ. Скорее всего, он начнет рассказывать нам, что какую-то доисторическую эпоху эволюционная предусмотрительность старой благожелательной природы осознала необходимость наличия религиозности в душе человека. Только во всей этой затее с «матерью-природой» есть одна проблема: она запутывает окончательное решение вопроса. Мы можем до конца дней твердить о предусмотрительной заботе «матери-природы» или об извечной «благожелательной тенденции всемирной жизненной силы», но в результате ничего не достигнем. Придавая чисто механическому процессу черты любящей, заботливой, социологически проницательной личности, светские ученые, занимающиеся проблемами общества, демонстрируют интеллектуальнаю неспособность обсуждать то, что выходит за рамки эмпирики.

С другой стороны, люди, приверженные религии, всегда знали, что «землю и ее обитателей» создал Б-г — Мудрый, Всезнающий, Сострадающий Б-г. Более того, верующие сознают, что Сам Б-г вложил в души всех людей, лишенных Его, пронзительное чувство утраты, опустошенности. Именно этим объясняются удивляющие нас факты: о соблюдении еврейских обычаев «отчужденными», о «возвращенцах», исторические факты, документально подтвержденные Вожеленом, социологические факты, приведенные Вебером, Дуркхаймом, Нисбетом и др.

Но если читатель решит, что религиозное объяснение растолкует все загадочные явления, о которых говорилось раньше, он сделает поспешный вывод. К сожалению, мы не можем быть уверены в этом настолько, насколько знаем, что дважды два — четыре. Это весьма обоснованная и убедительная теория, добавит скептик, она, кажется, превзошла все другие, но это не факт и фактом не может быть названо по сути.

Что же, сейчас мы и не просим большего. Мы только хотим, чтобы читатель не отвергал возможность вневременных объяснений человеческой природы, словно сентиментальную фантазию. В еврейском мистицизме особенно большое значение придается неотъемлемой истинности стремления еврея к своему Б-гу и к своей вере. Раби Цви Элимэлех Шапира из Динова (Польша), автор известного труда Бней Исахар, был одним из сторонников этой традиции в период религиозного кризиса, перед лицом которого оказались польские евреи в XIX веке. Он писал:

«Авраам, наш отец, вложил в вечную душу еврея способность верить верой верующего... не требуя доказательств и подтверждений... Б-г сделал это из Своей любви к нам».

Итак, все подтверждает стремление наших душ к Б-гу, но порой на пути этого стремления стоит наш разум. Нам тревожно от дурных предчувствий, мы ощущаем внутри себя мрачную безнадежность и терзаемся от ощущения беспочвенности нашей веры. Люди часто испытывают мучительные сомнения по поводу самых несомненных истин. А поэтому разумно будет не слишком полагаться на какой-то один аргумент, убеждающий в существовании Б-га. В жизненном опыте человека так много переменных, что чрезвычайно благоразумно никогда «не класть все яйца в одну корзину».

А вот что нужно сделать — так это взглянуть на веру как на результат накопленных доказательств существования и милосердия Б-га, доказательств, рожденных стремлением к вере, присущим еврейской душе. К счастью, еврейские философы и теологи за века предложили много способов отыскать в нашей жизни Б-жественную истину. Их аргументы так разнообразны и убедительны, что мы уверенно можем сказать: все важное или, по крайней мере, важное для нас, живущих в XX веке, уже так или иначе сказано. На следующих страницах мы попытаемся эскизно наметить возможные пути, следуя по которым, люди в ходе истории умом и сердцами обретали Б-га. Полное изложение всех доводов в пользу Б-га ортодоксальной веры (для нас — Б-га, Каким Его представляет Тора и еврейская традиция) заняло бы несколько томов. Я попытался сделать все возможное в пределах одной книги, фактически одной главы. Если читатель заинтересуется более подробными сведениями, советую ему обратиться к справочному материалу, указанному в примечаниях к этой главе.

Безусловно, некоторым читателям приведенные ниже доводы покажутся неполными или логически несостоятельными. Этого следует ожидать. Для человека с одним складом ума убедительны исторические доказательства, тогда как другому кажутся неотразимыми классические телеологические или космологические доводы. В наш век очень популярны экзистенциологические исследования природы ортодоксальной религии, но и рассуждения с точки зрения внутреннего закона морали тоже находят сторонников. Итак, есть много путей, которые ведут к Б-гу наших отцов и Его Откровению, что делает честь нашему разуму и нашей душе — средоточию эмоций.

Прежде чем перейти к изложению аргументов, обращаю внимание читателей, что не все доказательства относятся к Б-гу и иудаизму Торы. Некоторые из них — просто авторитетные свидетельства о каком-то Всемудром Сверхсуществе — деистическом Б-ге, если хотите; другие доказательства подтверждают существование милосердного Б-га ортодоксальной религии. И, наконец, третьи свидетельствуют о Б-ге иудаизма.

Наш обзор построен по принципу «от общего к частному». Сначала предложена деистическая, затем общеортодоксальная и в заключение — типично иудаистская апологетика. Кроме того, хотя и были приложены усилия, чтобы ответить на возможную критику каждого доказательства, читатель может почувствовать себя обманутым, если обнаружит, что на его «любимый» вопрос ответили недостаточно полно, а то и вовсе упомянули о нем. Но такова особенность дискуссий, и если только вы не убежденный догматик, то признаете реальную неспособность одного человека собрать все относящиеся к делу данные. И вновь я открыто соглашаюсь с наличием у меня недочетов, состоящих в «допущении» и «опущении», и надеюсь, что читатель воспользуется совокупным эффектом аргументов, а не отдельными доказательствами, которые могут показаться ему натянутыми.

Вера в Б-га и Его Откровение предписана нам Торой. Отсутствие веры у отдельного еврея (в зависимости, конечно, от смягчающих обстоятельств окружения и личностных особенностей) должно рассматриваться как нечто большее, чем простое отсутствие ясности в его философских взглядах. Отсутствие веры есть моральная несостоятельность личности, акт бунта против Б-га (каким бы ужасным это определение ни казалось сложившему модернисту). Природа еврейской души такова, что она может получить дар веры непосредственно от Б-га, без необходимых доказательств, а подчас и вопреки самым убедительным признакам противоположного. Отсюда следует, что вера должна быть доступна каждому еврею, независимо от его теологической проницательности или интеллектуальных способностей.

Но на деле оказывается невозможным достаточно глубоко проникнуть в суть иудаизма Торы, не признав сначала реальность Б-га. Поэтому читатель должен помнить, что нижеследующие доводы касаются только одного аспекта еврейской религии. Они могут помочь в открытии истин иудаизма Торы, но в конечном итоге еврей способен принять «бремя Царства Небесного» по милости Б-га и побуждению собственной души. Итак, приход к вере — поступок не интеллектуальный, а глубоко религиозный. Поэтому молитва и покаяние относятся к Дороге обратно так же, как и умозрительное постижение истин Торы. Как часто повторял раби Моше из Кобрина (Россия), хасидский лидер XIX века:

«Еврей должен осознать, что в глубине души он действительно верит в Б-га. То, что у него нет осознанного понимания этого факта, обусловлено тем, что его душа окутана туманом забвения. Еврей должен верить, что он верит».

Космологическое доказательство

Сам факт существования мира всегда был распространенным доводом, которым метафизики любой религии пытались обосновать реальность Создателя. В своей простейшей форме этот самый доступный аргумент используется всеми верующими. Остановите на улице Среднего Верующего и спросите, почему он верит, что мир создан Б-гом. Он ответит: «Ну, кто-то должен был все это запустить!» В этих словах мистер Средний Верующий суммирует доводы тысяч теологов, много лет занимавшихся изучением этого вопроса.

Я хорошо понимаю, что главная тенденция в современной философии — снизить логическую убедительность классического космологического аргумента. Начиная с Юма и Канта, возникла целая школа философов, утверждавшая, что это доказательство существования Б-га не выдерживает критики. Я еще вернусь к этой критике, а пока давайте кратко сформулируем сам аргумент.

Вавилонский раби Саадия Гаон (X век) был, видимо, первым еврейским мыслителем, который представил космологическое доказательство в четкой форме. В своей известной работе по еврейской философии Сэфер

Эмунот Ведэот он сформулировал основы этого аргумента, написав, что весь физический мир, который мы воспринимаем, когда-то не существовал,* он появился из ничего, следовательно, должна быть Первопричина, вызвавшая появление материи.¹ Маймонид в его знаменитом Морэ нэвухим расширяет этот довод, упоминая о феномене движения, которое всегда создается каким-то другим движением, предшествующим ему по времени, а это ведет нас в конце концов к Главному Создателю Движения.² Раби Бахия ибн Пакуда в работе Ховот Але-вавот, посвященной философским и этическим проблемам, сжато формулирует тезисы этого доказательства: «1) Вещь не создает сама себя; 2) число причин ограничено, а т. к. их число ограничено, среди них должна быть Первая Причина... вывод из этих предпосылок... (тот) что мир имеет Создателя...»³

Конечно, космологическое доказательство основано на предположении, что эмпирическая реальность, как мы ее воспринимаем, действительно существует. Если же ее существование лишь фантазия, тогда все наши выводы беспочвенны. Однако философы-классики редко обсуждали истинность реальности как таковой. Г. К. Честертон писал о Фоме Аквинском, стороннике различных вариантов космологического аргумента:

«...даже те, кто ценит метафизические глубины томизма, не раз выражали удивление, что он не уделял внимания главному, на их взгляд, метафизическому вопросу: можем ли мы доказать, что первичный акт познания реален? Ответ в том, что св. Фома сразу осознал то, что многие наши современные скептики начинают понимать довольно вымученно: человек должен либо ответить на этот вопрос положительно, либо никогда не отвечать ни на какие вопросы, никогда не задавать вопросов, никогда даже не существовать интеллектуально...

Если человек чувствует, что все проявления его собственного разума бессмысленны, тогда и разум его бессмыслен, сам человек не имеет смысла и бессмысленно пытаться постичь его смысл...

Отвечать на вопрос: «Существует ли что-нибудь?» св. Фома начинает со слова «Да!» Иначе это был бы конец, а не начало. Здесь мы имеем дело просто со здравым смыслом. Либо нет философии, философов, мыслителей, мысли — ничего нет, либо есть реальный мостик между сознанием и реальностью».⁴

В пользу космологического доказательства свидетельствует научный принцип, известный как «второй закон термодинамики». Этот закон гласит, что энергия, присутствующая во Вселенной, равномерно распределяется в разные стороны, т. е. тепло от более нагретых участков идет к более холодным. Если бы не было определенной точки, где изначально создается энергия, этот процесс давно бы закончился, а этого не происходит. Известный физик и астроном А. С. Эддингтон был убежден, что поскольку энергия космоса, так сказать, «разбегается», это служит достаточным доказательством того, что однажды ее «завели».⁵

Что касается упомянутых выше возражений против космологического аргумента, я сомневаюсь, стоит ли в них углубляться. Эта книга не предназначена для тех, кто понаторел в хитросплетениях теологических споров. Более подготовленным читателям, желающим унять интеллектуальные сомнения кантианского и юмианского толка, я искренне рекомендую работу Германа Грайса «За границами нового теизма»⁶, которая в более здравое время была бы признана классической. В ней приведены различные наукообразные возражения против этого и других традиционных доказательств существования Б-га. Своих оппонентов Грайс отлично бьет их же оружием, но если читатель все-таки не будет переубежден, я советую ему ознакомиться с примечаниями к этой главе, где перечислены названия недавно вышедших книг и статей, предлагающих несколько изящных версий космологического аргумента.⁷

Но в любом случае космологическое доказательство — не окончательно решенный вопрос, как думают некоторые, и не ущербный пример ошибочных рассуждений, как пытаются уверить другие. Это просто одна из значительных вех на пути человека к Б-гу.

Телеологическое доказательство

Одним из самых убедительных аргументов, подтверждающих существование Милостивого, Всезнающего Б-га ортодоксальной религии, является телеологическое доказательство. Оно исходит из строения, упорядоченности и целесообразности природы и тем доказывает существование бесконечно Мудрого Создателя. Этот аргумент подробно рассмотрен уже упоминавшимся раби Бахия ибн Пакуда в его главном труде Ховот Алевавот. Исследуя мельчайшие детали, составляющие грани созданной Вселенной, он предлагает нам присмотреться к тому, как продуманно устроено человеческое тело, как совершенны системы пищеварения, кровообращения и дыхания, как сбалансировано в крови количество белых и красных кровяных телец, как безупречно отлажены процессы слушания, смотрения, жевания, обоняния, как непостижимо сложен мозг — все это и многое другое достаточно веско свидетельствует о существовании Б-жественного Планировщика.⁸

А как удивителен мир животных! Как велико разнообразие форм жизни! И, надо сказать, что изучение естественных наук — зоологии, ботаники, астрономии, метеорологии — привело к Б-гу многих людей. А. Кризи Моррисон, бывший одно время президентом Нью-Йоркской Академии наук, выразил точно такие же мысли в своей статье, помещенной в журнале Ридерс дайджест и озаглавленной «Семь причин, по которым ученый верит в Б-га»:

«...для жизни на Земле необходимо так много удивительных условий, что они не могли бы существовать в нужном соотношении чисто случайно. Земля вращается вокруг своей оси со скоростью 1000 миль в час, если бы она вращалась со скоростью 100 миль в час, наши дни и ночи были бы в 10 раз длиннее, чем сейчас, и горячее солнце выжигало бы всю нашу растительность...»

Солнце, источник жизни, имеет температуру поверхности 10000° по Фаренгейту, и наша Земля находится от него именно на таком расстоянии, чтобы этот «вечный огонь» нагревал ее достаточно, но не слишком сильно!

Жизнь... создает каждый листик каждого деревца и окрашивает лепестки каждого цветка. Жизнь это музыкант, научивший птиц распевать песни любви, насекомых — призывать друг друга разнообразными звуками. Жизнь это великий химик, дающий вкус фруктам и специям, запах — розе, преображающий воду и углекислоту в сахар и дерево, высвобождая при этом кислород, чтобы и животные получили дыхание жизни.

Возьмем почти невидимую каплю протоплазмы... эта... капелька, крошечная, как капля тумана, содержит в себе зародыш жизни и обладает возможностью распределить эту жизнь между всеми живущими, большими и малыми. Природа не создает жизни; на обожженных солнцем скалах и в пресном море не смогли бы сами по себе возникнуть условия, необходимые для ее появления.

Кто же привнес ее сюда? Разве не подтверждает наука слова Псалмопевца: «Небеса воздают славу Б-гу, и небесный свод — Его творение»?⁹

Может ли атеист или агностик защитить свои убеждения перед лицом такого рода фактов? В. Моттрам приводит удивительную статистику в очень впечатляющей статье «Научные обоснования веры в Б-га». Он пишет, что вероятность «случайного создания» одного из самых элементарных веществ — молекулы протеина — ошеломляюще ничтожна: он оценивает ее в 10¹⁶⁰ к 1. А чтобы такое событие произошло на нашей планете потребовалось бы по крайней мере 10²⁴³ лет и в секстильон секстильонов раз больше материала, чем, как предполагается, существует во всей Вселенной.¹⁰

Рассуждая о взгляде евреев на эту проблему, раби Авигдор Миллер присоединяется к вышеизложенному мнению: «...слепота, порожденная привычкой, — один из главных врагов человечества. Человек, способный взглянуть на мир так, словно видит его впервые, это человек, достигающий величия... Когда вы приходите домой и видите на столе хлеб, вам следует удивиться... Зерна, брошенные в землю, содержали в своих крошечных гранулах такие необычайно сложные химические и физические механизмы, которые позволили им превратиться в бесплодной земле в жизненно важный драгоценный продукт, а тот, в свою очередь, может стать семенем и яйцеклетками, из которых будет создан человек...»¹¹

Известный хасидский учитель, раби Элиаким Гец из Острого (Россия), скончавшийся в 1885 году, однажды комментировал слова: «Как велики Твои труды, о Ашем, как бесконечно глубоки Твои мысли. Невежественный человек не узнает и глупец не поймет этого» (Теилим 92:6-7). Раби Элиаким остроумно заметил, что мысли Б-га должны быть действительно глубоки, если Он создал таких глупцов, которые не могут осознать величие Б-га и Его дел. Раби ухватил самую суть проблемы, потому что неверующий, абсолютно не воспринимающий доказательства создания физического мира Б-гом, мягко говоря, довольно странное существо. Такой же точки зрения придерживался К. С. Льюис. Удивляясь, что человек продолжает не верить вопреки многочисленным доводам, указывающим на существование Б-га, он писал: «Молодому атеисту очень трудно сохранять свои убеждения. Опасности подстерегают его повсюду».

Итак, телеологический аргумент чрезвычайно убедителен и способен воздействовать на любого человека, кроме полностью идеологизированного секуляриста.

Доказательство от «порядка»

Рассмотрев в качестве указания на существование Б-га систему безупречного порядка и продуманности физической Вселенной, мы можем перейти к сходной, хотя и менее классической линии аргументации. Это доказательство обычно ассоциируется с религиозным экзистенциализмом и не является результатом эмпирического мышления. Оно утверждает, что указание на существование Б-га индивидуумы получают от собственного ощущения упорядоченности реальности, т. е. источник доказательства от «порядка» заключается в повседневных ощущениях человеческой души. Каждый человек, за исключением душевнобольных, воспринимает привычное устройство реальности как нечто вселяющее уверенность. Другими словами, мы чувствуем, что все вокруг нас непостижимым образом устроено так, как и должно быть.

Многие молодые читатели могут припомнить грустнокомический персонаж из комикса Супермен. Это существо по имени Бизарро (Странный) родом с планеты, населенной расой Бизарро-людей. Все на этой странной планете было перевернутым и непредсказуемым. Дома строились крышами вниз, мыши охотились за котами, героизм считался позором, а трусость — величайшей доблестью; при рождении человека скорбели, а на похоронах радовались и т. д.

Наш собственный мир представляет собой разительный контраст непонятному миру Бизарро. Он наполнен атмосферой доверия и надежности, глубоким осознанием неизменной упорядоченности нашего существования. Мы внутренне чувствуем, что слова матери, утешающей ребенка, который боится темноты, успокаивающе обыденны, и оснований для тревоги дейтвительно нет. А в лишенной Б-га Вселенной секулярных материалистов отсутствует логика, помогающая внушить людям это ощущение незыблемого порядка, и лучшее, на что атеисты могут надеяться (странное слово для неверующего!), это стоическая покорность повергающим в уныние «шуму и ярости» бессмысленной жизни. Ведь если человек не более чем хаотическое скопление эволюционных сил, если Вселенная не более чем случайный результат изменения материи, если конечное предназначение каждого человека — вечное забвение, если за пределами физического существования нет жизни (а значит нет смысла жить), — то в таком неприветливом мире ощущать покой и комфорт — безрассудство, ужас ребенка перед темнотой — реальность, а слова утешения — ложь.

В этом месте некоторые читатели могут сказать: «Увы, в нашей жизни не больше реальности и порядка, чем в жизни обитателей планеты Бизарро». Что ж, если вы живете с таким ощущением угнетающего бессилия, тогда, дорогой читатель, я могу лишь выразить сочувствие по поводу вашего действительно душераздирающего состояния и решительно настаиваю, чтобы вы отвергли данное доказательство. Перейдите к рассмотрению следующих.

Однако, надеюсь, что у большинства людей, читающих эту страницу, есть способность ярко ощущать, воспринимать жизнь, любовь, доверие. И я хотел бы попросить их проанализировать свои чувства и попытаться определить причину, рождающую это ощущение. В результате, либо читатель признает существование Милосердного Б-га, либо вынужден будет созерцать жизнь с чувством полной беспомощности.

Доказательство от «надежности порядка»

С чувством порядка, которое люди ощущают в своей душе, тесно связано осознание непоколебимой надежности внешней упорядоченности. Все науки основывают свои принципы и теоремы на, казалось бы, беспочвенном предположении, что жизнь, материя, элементы и атомы будут продолжать действовать и реагировать в следующую минуту так же, как и в предыдущую. И не полагайся мы на надежность мира, все здание науки рухнуло бы в тот же миг. Но если мы сегодня точно знаем, что две части водорода и одна часть кислорода, соединяясь, превращаются в воду, то вряд ли найдется человек, который завтра будет всерьез рассматривать возможность превращения их в косилки для лужаек или персики. Другими словами, наука может дать нам законы, но не может объяснить, почему физическая Вселенная следует этим законам с такой непреклонностью.

Какая причина заставляет нас предполагать рациональность Вселенной, следующей четким законам, основанным на неизменяющейся математике? Ясно, что если бы мир не управлялся Разумным Существом, мы не имели бы оснований полагаться на физические законы. А между тем самый догматичный атеист, включая свет, знает, что электрический ток потечет, как положено, и не опасается, что вместо света в комнате появится южноамериканская анаконда. Иначе говоря, каждый человек уверен в надежности миропорядка и потому, подчас не осознавая этого, верит в существование Б-га.

Доказательство от «упорядоченности существования»

Мы указали на то, что люди чувствуют надежность и упорядоченность своего внутреннего мира и окружающей физической среды. Все мировые цивилизации выражали это чувство в символических обрядах, мифах, религиозных доктринах. Неоспоримо, что историческая тенденция человечества добиться упорядоченного общественного существования есть результат внутренней потребности разума, которым мы все наделены, а логическим следствием лишенной разума Вселенной был бы анархический, нигилистический хаос. Ибо, если все ценности жизни иллюзорны, то не остается логических оснований, чтобы подавлять присущие человеку гедонистические наклонности изменчивыми и капризными проскрипциями гражданского закона. Но история свидетельствует о глубокой предрасположенности людей создавать упорядоченные, символизирующие какие-либо ценности, системы. Как писал выдающийся исследователь мировой истории проф. Эрик Вожелен:

«Порядок истории вытекает из истории порядка. Каждое общество в своих конкретных условиях несет груз задачи по созданию порядка, который обеспечит факт его осмысленного существования с Б-жественной и человеческой точек зрения».¹³

Почему человек стремится установить удобный для себя порядок в частной и общественной жизни? Не может ли эта особенность человека быть отражением какой-то глубинной истины? Не является ли наше стремление к общественному порядку символическим воплощением нашего знания о Более Высоком Порядке? Вряд ли найдется другое подходящее объяснение.

Доказательство от «реальности Я»

Из последних нескольких аргументов непосредственно вытекает известное доказательство от «реальности Я», которое иногда связывают с именем Блаженного Августина. До сих пор мы пытались показать, что человеку свойственно ощущение упорядоченности его собственного бытия и окружающего мира, а поэтому он стремится установить порядок в общественной жизни. Однако мы упустили из виду едва ли не главное чувство, которое является отправной точкой при любом обсуждении человека. (См. цитату из Честертона в гл. 1.) Человек глубоко убежден, что он «есть». Каждое человеческое существо, за исключением некоторых кабинетных философов, убеждено, что его собственный жизненный опыт — факт неоспоримый и несомненный. Мы не считаем, свои жизни фантомами нашего или чьего-либо еще воображения или обманчивыми химерами дьявольского происхождения. Мы убеждены, что наши жизни реальны. Есть ли какое-нибудь иное основание для этого чувства, кроме предположения о вечно истинном Б-ге, Который гарантирует нам реальность нашего существования?

Доказательство «всеобщим согласием»

Все наши ранее упомянутые аргументы, за исключением первых двух, приводят нас в итоге к популярному доказательству «всеобщего согласия». Этот аргумент краток и, хотя логически уязвим, может оказать определенное воздействие на читателя.

Суть его в следующем: почти все человеческие существа с незапамятных времен верили в ту или иную форму Б-жественности. Надо полагать, что именно «всеобщее согласие» по этому противоречивому положению убеждает нас в том, что оно справедливо. Например, если 99% людей были свидетелями какого-то исторического события, мы можем быть уверены, что оно на самом деле происходило, и с достаточным основанием отвергнем любые противоречащие показания как абсурдные.

Точно так же большинство человеческих существ, столкнувшись с жизнью на нашей планете, отреагировали какой-либо религиозной доктриной. Разве не разумно сделать заключение, что такая реакция небезосновательна? Или, задав вопрос несколько иначе: разве нельзя рассматривать транскультурную, трансисторическую интуицию как показатель объективной реальности?

Предлагаемый аргумент «всеобщего согласия» совершенно явно открыт всякого рода критике, но вместе с другими доказательствами может быть полезен на пути человека к Б-гу.

Доказательство «чувством зависимости»

И вновь мы в мире «внутреннего» доказательства в противовес «внешнему» доказательству «всеобщего согласия». Искать Б-га в глубине души, несомненно, не менее естественно, чем пытаться обнаружить Его в окружающем мире. И человек, и мир — части сложного жизненного опыта, и для «полного познания веры», как назвал это один философ, должно обращаться к обоим, если мы хотим определить соотношения между всеми аспектами человеческого бытия.

Потребность человека положиться «на», зависеть «от», прибегнуть к помощи какого-нибудь трансцендентного источника отмечалась многими религиозными мыслителями. Свойственная человеку слабость и его потребность в вечной опоре — убедительное доказательство существования Создателя. Президент Мохауз колледжа д-р Бенджамин Э. Мейс резюмировал этот аргумент в прекрасной статье, озаглавленной «Почему я верю, что Б-г существует»:

«Я верю в существование Б-га, потому что человек по сути конечен, немощен и нравственно нестоек; он постоянно стремится получить поддержку извне. Самый физически сильный человек относительно слаб. Он ищет помощь, желая стать сильнее. Самый мудрый человек не знает многих вещей и не знает всего о чем-то одном. Человек — создан, и в кризисных ситуациях — неизличимая болезнь, смерть — все мы одинаково беспомощны, независимо от того, бедны мы или богаты, знатны или нет, образованны или неграмотны. И каждый из нас, чтобы стать сильнее, рассчитывает на семью, друзей, государство, природу или что-то еще. Но даже все перечисленное вместе не может удовлетворить желание человека чувствовать себя в безопасности. Возможно, что, не сознавая этого, он тоскует по силе, которая сильнее человеческой, сильнее силы нации. Он тоскует по Б-гу».¹⁴

«Нуминистическое» доказательство

Это доказательство принадлежит известному немецкому ученому Рудольфу Отто. В своей классической работе «Священное»¹⁵ он приводит строго документальные исторические свидетельства того, что люди всегда испытывали иррациональное («нуминистическое» как он его назвал) чувство Б-жественного могущества, размышляя над Силой или Силами, управляющими Вселенной.

Для нас достаточно отметить, что в этом чувстве тайного страха сливалось восхищение и преклонение перед грозной силой вневременного начала, находящегося _а пределами человеческого бытия. И, скорее всего, каждый человек в то или иное время испытывал подобное. Конечно, это ощущение внеземного ужаса могло быть результатом массовой иллюзии. Вполне возможно. Но с той же степенью вероятности оно могло быть «началом мудрости, которая есть страх перед Ашемом» (Теилим 110:10).

«Юмористическое» доказательство

Это доказательство лучше всего назвать «доказательством, вытекающим из нашего чувства юмора», но будем пользоваться предложенным выше определением, чтобы сохранить рифму («юмористическое» и «нуминистическое») и противопоставить их друг другу. Каждый согласится, что рифмы, шутки-прибаутки и подтрунивания существуют в действительности и что некоторые ситуации весьма забавны. А вот почему мы смеемся над забавными ситуациями? При более подробном рассмотрении вопрос оказывается совсем не шуточным.

Мы смеемся потому, что каким-то образом наши представления о жизни на мгновение разошлись с происходящим. Президент, выходя из самолета, спотыкается и падает; футболист, вводящий мяч в игру, случайно попадает в болельщика на трибунах, а гимн «Господи, благослови Америку!» снова спасает команду Флайерс. Все эти случаи заставляют нас улыбнуться, потому что наше представление о том, как все должно быть в жизни, нелепейшим образом исказили. Но откуда у нас создается впечатление нормальности, любые отклонения от которого кажутся забавными? Почему мы считаем легкие забавы жизни достойными смеха? Имеет ли смех какое-нибудь смысл для материалиста?

Религиозный человек может смеяться, потому что его жизнь и жизнь его близких в основном упорядочена. Верующий человек может смеяться, уверенный в том, что нынешнее состояние человека преходящее; он рассматривает себя, наделенного человеческим несовершенством, противоречиями и легкомыслием, как создание Б-га, Который абсолютен и совершенен. Контраст между Создателем и Его творением — источник юмора. И Феликс Унгар, и Оскар Медисон были бы грустными карикатурами на наше безнадежное существование, если бы не ощущение радости и вечности человеческой жизни. Как писал Джон Шеридан:

«Если смерть не начало, а конец, (а) человеческие страдания — месть непреодолимых, обезличенных сил, тогда нет оснований для надежды, нет логического объяснения природы смеха. Если смерть это конец, то мы такие же, как амеба, а наш смех имеет такой же смысл, как слюна на губах идиота».¹⁶

Доказательство от «игры»

Доказательство, выводимое из потребности человека в игре, подобно «юмористическому» и некоторым другим, попадает в категорию, названную проф. Питером Биргером «индуктивные доказательства». Как мы уже отмечали, такого рода аргументы идут «изнутри», от какой-то формы всеобщего жизненного опыта человека, чтобы прояснить вопрос о Б-ге. Включен в эту категорию и очень интересный аргумент от «игры».

Все человеческие сообщества участвуют в своего рода игре. Эта тенденция авторитетно подтверждена учены-ми-социологами. Однако причину этой потребности людей можно понять только тогда, когда в обсуждение включаются мотивы вечности и трансцендентности. Процесс игры это процесс, включаясь в который, человек выпадает из времени и реальности материального стандартизированного общества и вступает в особую зону существования, где жизнь, если можно так сказать, замерла.

Семнадцать с половиной тысяч преданных, но постоянно разочарованных болельщиков, входя в Медисон Сквер Гарден в Манхэттене, чтобы подбодрить проигрывающую команду Рейнджере, на три часа покидают абсурдный мир материалистов-детерминистов. Они оказываются в мире, наполненном подлинной радостью, настоящими, переполняющими сердце страстями; в мире, в котором, как в детстве, время отсутствует. Смерть неизвестна сознанию этой захваченной игрой Вселенной. Имеет значение только то, чтобы повсюду гремело «Ник! Ник!» и чтобы Бродвей Блюз победили!

Есть ли какое-нибудь разумное обоснование потребности человека в игре? Можем ли мы на основе эмпирического детерминизма объяснить, почему нас полностью поглощают, казалось бы, мифические радости и печали игры? Каким образом мы избавляемся от ощущения материальной реальности, участвуя в игре или наблюдая за ней? Не оказываемся ли мы в совершенно иных жизен-ных пределах, как бы в зоне потустороннего мира?

Конечно, не исключено, что все наши чувства трансцендентного, которые мы испытываем во время игры, иллюзорны. Но не могут ли они быть отдаленным напоминанием, что человеку назначено судьбой время, когда настанет «вечное счастье»?¹⁷

Доказательство от «надежды»

«Я работаю, чтобы обеспечить детей».

«Я надеюсь устоять перед соблазном».

«Я стараюсь сохранять мужество перед лицом опасности».

Согласитесь, что подобные заявления делаются нами почти ежедневно. В них воплощены две особенности человека: его самопожертвование ради потомков и его невысказанные молитвы. Я включил оба эти сокровенные чувства в общую категорию, известную как «надежда». У атеиста-материалиста нет причины жертвовать собою ради детей, стремиться одержать победу или избежать провала. Только у верующего есть основания желать, чтобы после его смерти что-нибудь осталось, и пытаться сохранить свой моральный облик незапятнанным. Только верующий «надеется разумно». Как выразил это Питер Биргер: «...религия оправдывает человеческие поступки, в которых воплощены надежда и отвага».¹⁸

Доказательство от «наказание»

Рассказы о чудовищных злодеяниях вызывают у людей такое глубокое отвращение и гнев, что обычные пенитенциарные меры, кажется, не могут унять их негодования. Когда мы задумываемся о тех страданиях, которые навлекли на человечество Гитлер, Сталин, Мао-Цзедун и т. п., наш разум в ужасе отказывается примириться с ними.

Но секулярному рационалисту эта ненависть, этот неукротимый гнев покажутся необоснованными. Почему нужно так ненавидеть Гитлера? Прежде всего, заявил бы нам секулярный бихевиорист, его личность сформировалась под влиянием не зависящих от него факторов. Во-вторых, поддержал бы его секулярный педагог-теоретик, мировоззрение Гитлера можно было бы изменить соответствующим воспитанием, и он бы отправился к себе в Вену совершенно другим человеком. В-третьи, заключил бы секулярный криминалист, наказание Гитлера не принесло бы никаких реальных результатов: оно не вернуло бы жизнь его бесчисленным жертвам и т. д.

Однако мы отвергаем все рассуждения неверующих и требуем, чтобы виновник нечеловеческих преступлений понес наказание. Наши сердца и ум отказываются принимать аргументы в пользу противоположной точки зрения. Мы понимаем, что согласно какой-то вечной, трансцендентной системе, преступления в таких огромных масштабах должны быть наказуемы. Кто дал этот конечный стандарт, к которому взывают наши сердца? Возможно, это всего-навсего первобытная жажда мести, но скорее всего, это наше предчувствие «Царя, Который желает и милосердия, и справедливого возмездия».¹⁹

Доказательство «дом-но-не-дом»

Аргумент «дом-но-не-дом», который в последние десятилетия часто связывается с именем Г. К. Честертона, еще одно так называемое интуитивное доказательство. Оно построено на противоречивых чувствах, возникающих у нас по поводу жизни в этом мире. Мы чувствуем себя дома, но не совсем. Нас обуревают неопределенные стремления, желания, которые мы не в состоянии полностью удовлетворить. Мы все время ищем новую книгу, нового друга, новую игру, новое занятие, новое впечатление, надеясь утолить жажду чего-то нездешнего, и неизменно терпим крах. Нам хорошо в этой жизни, но временами мы испытываем небывало сильные ощущения, которые наводят нас на мысль о счастье за пределами нашего временного существования. Мы не можем в полной мере идентифицировать эти чувства, но они, видимо, подтверждают наше неосознанное знание, что существует цель более значительная, чем получение мимолетных земных благ.

Как я уже говорил много раз, это «доказательство» на самом деле ничего не «доказывает», а как все индуктивные аргументы, оно указывает, направляет, нацеливает. Как путешественник, направляющийся в большой город, постепенно начинает замечать признаки, свидетельствующие о его приближении, так и человек, стремящийся к Б-гу, встретит много доказательств Его существования, которые, разумеется, не гарантируют ему прибытия в конечный пункт, но, безусловно, помогут в пути.

Доказательство от «морального закона»

Читатель, который предпочитает более эмпирическую аргументацию, может утешаться мыслью, что это последний приводимый здесь интуитивный аргумент. Однако нам хотелось бы отметить, что именно он является, вероятно, одним из самых убедительных среди интуитивных аргументов. Некоторые аспекты этого доказательства уже были даны в нашей книге и, без сомнения, еще не раз будут упомянуты. Для современного человека, оказавшегося где-то на полпути между религиозным скептицизмом и чувством морального долга, этот аргумент послужит надежным пропуском для возвращения в мир религии. И поскольку основные моменты доказательства от «морального закона» красноречиво суммированы мудрым защитником ортодоксальной веры К. С. Льюисом, мы полностью процитируем его слова:

«Все человеческие существа на протяжении истории признавали какую-нибудь мораль; это означает, что они ощущали по поводу некоторых предложенных действий чувства, выраженные словами «я должен» или «я не должен». Эти чувства... не могут быть логически выведены из фактов жизненного опыта или внутренних переживаний человека. Вы можете как угодно долго играть словами «я хочу», «меня заставляют», «мне советуют» или «я не смею» — и не получите ни малейшего намека на «должен» или «не должен»...

Попытки вывести моральный опыт из чего-то еще напоминают попытки небезызвестного психоаналитика извлечь его из доисторического отцеубийства. Если отцеубийство вызывало чувство вины, значит, люди чувствовали, что не должны были его совершать; если они этого не чувствовали, то чувство вины не могло возникнуть. Мораль... это прыжок, совершая который, человек выходит за пределы чего-то, что может быть «дано» в фактах жизненного опыта. И она имеет одну особенность, слишком замечательную, чтобы не обратить на нее внимание: в разных человеческих сообществах господствуют различные моральные законы (хотя, по существу, они отличаются не так сильно, как утверждают), но все они единодушно предписывают определенные правила поведения. Однако людям далеко не всегда удается следовать этим правилам, и, осужденные собственным этическим кодексом, люди испытывают чувство вины. (Человечество обладает) ...сознанием не просто морального закона, но морального закона предписанного и нарушаемого. Это сознание не является ни логическим, ни нелогическим выводом из жизненного опыта. Если мы не привнесли его в нашу жизнь, мы не найдем его там. Это либо необъяснимая иллюзия, либо Откровение».²⁰

Другими словами, как писал Достоевский: «Если Б-га нет, то все дозволено». Для любого логически мыслящего человека истинность этого утверждения очевидна. Ничто, кроме света Б-жественной истины, не может быть достаточно убедительной причиной, по которой обман, воровство, насилие, убийство и т. д. должны быть осуждены.

Как и раньше, я даю читателю право отвергнуть этот аргумент. Возможно, некоторые действительно уверены, что не существует объективного стандарта для определения сравнительной человеческой ценности Адольфа Эйхмана и Альберта Швейцера. Возможно, где-то есть человек, у которого чувства реальности, добра и зла настолько деформированы, что он не в состоянии оценить по какой-то абсолютной шкале, что принесли человечеству Джек Потрошитель и Луи Пастер. Однако большинство людей на этом этапе доказательства с готовностью должны признать, что «моральный закон» — убедительное свидетельство могучей, как Откровение, силы истины, о которой сказано: «...законы Б-га истинны и справедливы в единстве».²¹

Онтологическое доказательство

Это доказательство — один из самых захватывающих аргументов, когда-либо предложенных в пользу существования Б-га. Для некоторых мыслителей оно является наиболее убедительным подтверждением реальности Создателя, для других — полностью лишено смысла. То, что способно породить настолько полярные мнения, не может не быть увлекательным.

Рассказывают, что в юности Бертран Рассел много времени посвятил размышлениям над сутью онтологического аргумента. И проник в его смысл совершенно неожиданно, во время долгой прогулки по лесу. «Звук! — радостно воскликнул он. — Онтологическое доказательство это звук!»... Как видите, этот аргумент весьма не прост.

Онтологическое доказательство было впервые предложено Ансельмом, архиепископом Кентерберийским, в его известной работе Прозлогион.

Первый вариант доказательства вкратце формулируется так: «Б-г это Существо, совершеннее и могущественнее которого нельзя представить. И если бы мы могли представить более совершенное существо, чем то, которое мы представляли раньше, а именно Б-га, тогда Он уже больше не будет этим Существом, самым совершенным и могущественным. Это было бы логическим противоречием и абсурдом. Поэтому самое совершенное и могущественное существо, которое только можно представить, должно быть реальностью».

Во втором варианте аргумент сфокусирован на самой сути Совершенства Б-га: «Б-г это Существо, совершеннее и могущественнее которого нельзя представить, и считают, что Он существует. Если бы можно было считать, чо упомянутое существо не существует, это было бы то же самое, как если бы думали, что есть более великое существо, что является противоречием».

Неопровержим ли онтологический аргумент или это логически несостоятельное рассуждение по кругу? Философы веками обсуждали этот вопрос. Я лично не нахожу аргумент неоспоримым, но читателю, который хотел бы проследить развитие этого аргументы, удобнее начать знакомство с ним, обратившись к книге Чарльза Хартшоуна «Открытие Ансельма».²² Есть много путей к Живому Б-гу, и мое nihil obstat почти наверняка не требуется, чтобы выбрать один из них. (Дальнейшие справки по онтологическому аргументу можно найти в примечаниях к этой главе).²³

Доказательство от «традиции»

Теперь от доказательств, существующих о мудром и благожелательном Б-ге вообще, мы переходим к аргументам, подтверждающим специфические истины еврейской религии и ее источника — Торы. На предыдущих страницах я никоим образом не намеревался перечислять все «доказательства», когда-либо выдвинутые в пользу существования Б-га, каким мы Его знаем. Я просто попытался дать читателю краткий обзор некоторых наиболее часто приводимых аргументов в надежде, что по-настоящему широко мыслящий человек серьезно к ним отнесется.

Тора,** какой мы видим ее сегодня, это та же самая Тора, которую Б-г даровал еврейскому народу в Синайской пустыне. Это основополагающий принцип, на котором зиждится иудаизм. Либо наша религия есть Б-жественная система законов и доктрин, либо она — обскурантистское притворство. Третьего не дано.

Религиозная практика может быть окрашена ностальгией или сентиментальностью, может усиливать наше чувство единения с другими евреями или символизировать великие истины. Но если она не предписана Б-гом, то значит для нас не больше, чем разглагольствования блэйковского сказочного единорога.

Фантазии, хотя они часто позволяют заглянуть в самые темные закоулки человеческой души, должны оставаться тем, что они есть, т.е. фантазиями, неправдой. Религию нельзя приравнивать к мифу. Религия, ортодоксальная религия, какой мы ее знаем, должна быть связана с эмирической реальностью. В противном случае она сводится к легендам о Балдере, Одине и других благородных обитателях Асгарда.

Конечно, в сказаниях и легендах различных народов можно найти отражение чувственного восприятия реальности, но, как понимают все здравые люди, в конечном итоге Ньютон и Бэкон были правы: существование действительно существует, а реальность — реальна.

Так как мы сейчас переходим к рассмотрению «исторических доказательств» доктрин Торы, давайте не упускать из виду тот факт, что жизнь имеет две стороны и фантастичский единорог резвится вместе с абсолютно реальным львом. Поэтому при разрешении любых человеческих коллизий дблжно оставлять место и Королю Джунглей и Хозяину Северного Ветра. Истина должна возбуждать наши сердца, но она должна также удовлетворять наш разум и соотноситься с реальностью.

«Традиционное» доказательство существования Б-га и исторической достоверности Торы впервые было четко сформулировано раби Иеудой Алеви в его классическом труде Кузари, где он объясняет сущность иудазима. В основе этой работы — известная история обращения хазар в иудаизм. По легенде, царю хазар во сне было сказано, что «его образ мыслей угоден Б-гу, а его поступки — нет». Услышав эту весть, монарх решил выбрать истинную религию, которая на самом деле будет «угодна Б-гу». Для этого он призвал к себе философа, христианина и магометанина. Неудовлетворенный их ответами, царь обратился к еврейскому мудрецу, который несколько дней рассказывал повелителю об учении Торы. В результате царь и весь его народ обратились в иудейскую веру. Это сочинение раби Алеви, написанное в форме воображаемого диалога между царем и равом, стало одним из основных трудов еврейской философии.

В книге Кузари истинность иудаизма обосновывается главным образом тем, что Откровение в Синае — исторически достоверный факт. Около двух миллионов евреев своими глазами видели и как расступилось море, и как была дарована Тора: и их свидетельства выдвигаются как достаточное доказательство подлинности эти чудес. В анналах других народов нет подобного единодушного подтверждения реальности сверхъестественных событий, в которых люди участвовали сами. Другие религии тоже делают заявления относительно чудес и откровений, но они не подкреплены ничем, кроме сомнительных высказываний предполагаемого пророка или, в лучшем случае, группы его учеников.

Сверхъестественная, вневременная реальность еврейского откровения была признана всеми исраэлитами, и среди них не было ни единого отступника. Это событие ярко запечатлелось в сознании людей и никогда ни у кого не вызывало сомнений за всю четырехтысячелетнюю историю народа Торы, вплоть до пришествия немецких «реформаторов» прошлого века. И сегодня евреи Торы бережно хранять эту преемственность — от времен Моше Рабейну до наших дней.

Во всем цивилизованном мире история воспринимается как рациональная дисциплина, опирающаяся на свидетельства очевидцев, документальные подтверждения, традицию и т.п. Все образованные люди охотно верят в существование Цезаря, Наполеона или Пастера. Никто из ныне живущих никогда не видел этих людей, но исторические факты, указывающие на их реальность, неоспоримы.

Точно так же, в соответствии с требованиями исторической науки, мы можем предоставить все данные, необходимые для установления авторитетности традиции Торы. У нас есть письменные документы, тщательно сбереженные с того дня; мы располагаем свидетельствами двух миллионов очевидцев; мы храним неразрывную цепь традиции — от дарования Торы и до нашего времени.

Усомниться в достоверности Синайского Откровения было бы признаком патологического упрямства со стороны еврея. В течение примерно 1380 лет после получения Торы евреи жили на земле Израиля, в тех местах, где все напоминало о чудесных событиях, в которых участвовали их праотцы. Все знали точное место, где Б-г раздвинул воды Красного моря и реки Иордан, где похоронены святые, упомянутые в Писании. Кроме того до разрушения Первого Храма у народа Израиля еще был подлинный текст Торы, записанный рукой Моше, подлинные каменные скрижали, кувшин с образцом манны и золотой сосуд, который филистимляне послали евреям, возвращая Ковчег Завета.

Новейшие научные исследования и открытия подтвердили реальность многих событий, описанных в Торе,²⁴* опровергли многочисленные положения «Библейской критики», появившейся в XIX веке. Мы не имеем возможности привести их здесь из-за недостатка места. Рекомендуем читателю обратиться к работам, упомянутым в сносках 7-11 к гл. IV. Подобные эмпирические свидетельства, конечно, могут быть подвергнуты сомнению и критике. Однако беспристрастному наблюдателю, неверие которого еще не превратилось в непробиваемую идеологию, исторические доказательства подлинности Торы покажутся вполне убедительными.

Как следует из Писания, древним евреям отнюдь не предназначалась роль безгласного, покорного народа. Время от времени — до и после Синайского Откровения — они восставали против авторитета своего лидера и нередко ставили под сомнение законность миссии Моше. Случалось даже, что они теряли веру в милосердие и сострадание Б-га. Но никогда ни при каких обстоятельствах поколения пустыни не допускали сомнения в подлинности Тора мин ашамаим — Торы с Небес. Даже самые непростительные грехи того периода — поклонение золотому тельцу и клевета разведчиков, ярко продемонстрировавшие неверие людей в могущество Б-га, объяснялись виновниками не как отрицание истинности Торы, а как ошибочное толкование Б-жественных заповедей. Достоверность откровения Б-га на Синае не подлежит сомнению, и заинтересованному еврею можно предъявить еще много доказательств того, что наша Тора на самом деле есть «именно та Тора, которую Б-г явил детям Израиля».²⁵

Более того, доводы «традиционного» доказательства дают еврею некоторую свободу выбора между классическими доказательствами (такими, как космологическое и телеологическое, которые переоценивают способности и разум человека) и их противоположной крайностью — простой верой, напрочь лишенной рационального элемента. Другими словами, рассматривая Б-жественное Откровение как событие таинственное, но исторически реальное, в котором на самом деле участвовала вся еврейская нация, еврей способен выйти за пределы предполагаемых диалектик — «религия против разума» или «религия против материализма». Весь народ свидетельствовал о двух основных принципах иудазима: 1) Б-г существует; 2) Тора — Б-жественного происхождения. И не имеет значения, веришь ли ты в Б-га без рассуждений, либо рассуждаешь, исходя из факта существования Б-га. Нужно просто признать реальность Синайского триумфа и авторитет предания, повествующего об этом событии. От основного труда Устной Торы — Мишны**** — и далее, через труды Маймонида и других еврейских мудрецов, до наших дней тянется неразрывная цепь традиции, служащая гарантией подлинности нашей Торы, которую «Моше получил на Синае».

Доказательство от «религиозного опыта»

Известному хасидскому раби XIX века Менахему Менделю из Коцка однажды рассказали о некоем раввине, которого все считали чудотворцем, непосредственно общавшимся с Б-гом при помощи Духа Святости. «Это замечательно, — ответил раби Мендель, — но что касается меня, то я в гораздо лучшем положении, потому что вижу Б-га благодаря вере. Она просветляет зрение лучше Духа Святости».

Для тех евреев, которые чувствуют близость Б-га, любые аргументы в пользу веры излишни. Они не нуждаются в доказательствах истин иудаизма, которые известны им из первых рук. Правда, далеко не все могут похвастаться тем, что постоянно испытывают такие чувства. Но я убежден, что многим евреям свойственно ощущение близости Б-га и истинности Торы. Это, конечно, не очень авторитетно звучит для бесстрастного скептика, но я привожу здесь это утверждение для того, кто сочтет его приемлемым.

Доказательство типа «святые и чудеса»

Это мудреное доказательство. С одной стороны, в Писании сказано, что поскольку Откровение свершилось, Б-г никогда уже не допустит никакого чуда, отменяющего истины Торы. То есть никакой новоявленный чудотворец не может изменить в Торе ни одной буквы. Рамбам выразил эту доктрину так:

«Если появится «пророк», творящий чудеса, и он попытается отрицать пророчество Моше Рабейну, то запрещается слушать его, и мы можем быть уверены, что его чудеса не больше чем ловкость рук и магия. ...потому что пророчества Моше Рабейну не чудесами подкрепляются, но (тем), что мы сами видели своими глазами и слышали своими ушами все то, что он (Моше) видел и слышал».²⁶

Поэтому для преданного Торе еврея чудеса Фатимы, например, абсолютно ничего не значат. Но с другой стороны, на протяжении истории в среде еврейского народа появлялось много святых и пророков, которые от всего сердца выполняли Б-жественные заповеди, пророчествовали и творили чудеса. Много раз подтверждаемые бесчисленными свидетелями, эти сверхъествественные события доказывают, что Б-г остается «источником силы святых и доверия к ним».²⁷

Экзистенциалистское доказательство

Читатель, знакомый с произведениями религиозных экзистенциалистов, сочтет несколько странным включение этого довода в наш обзор доказательств. Действительно, ортодоксальный экзистенциализм (в лице С. Кьеркегора, Габриэля Марселя и др.) отрицает всякие попытки доказать существование Б-га. Как предполагает Кьеркегор:

«Давайте лучше высмеивать Б-га; это всегда предпочтительнее, чем неуместная серьезность, с которой обычно доказывают Его существование. Ибо доказывать существование кого-либо присутствующего — самое бессовестное оскорбление, делающее его смешным. Кому придет в голову доказывать факт собственного существования, если только некто не позволил себе игнорировать его и сейчас ухудшает ситуацию, доказывая его существование под самым его носом? Возможно ли доказывать существование короля в его присутствии? Об этом свидетельствует почтительное поведение свиты. Существование Б-га доказывается поклонением».²⁸

Для научно ориентированного читателя предыдущий абзац мало о чем говорит. Религиозный экзистенциализм не та «система», которая одинаково привлекательна для всех. Но, как мы уже говорили, есть много путей, ведущих к Б-гу. И совсем не обязательно подниматься на священную гору по всем дорогам сразу.

Доказательство от «природы Писания»

Многие ученые пришли к осознанию подлинности Торы, внимательно изучив книги Писания. Тома были посвящены тому, чтобы показать, как полно воплотились в исторических деяниях народа различные пророчества. Другие исследователи анализировали целостность, необычайную красоту и неисчерпаемую глубину текстов Торы. Ученые, занимающиеся историей Ближнего Востока, отмечают тот факт, что Тора, в отличие от хроник других семитских народов, зачастую характеризует евреев весьма нелицеприятно, что служит еще одним доказательством ее вневременного авторства. Конечно, ни один из этих фактов сам по себе не является непогрешимым, но все они указывают на реальность Б-га и Его Торы.

Однако пришло время скомандовать «Стоп!» всем доказательствам и подвести итог тому, что имеем. Доказательства существования Б-га и Торы это, как говорится, «перемешанный мешок». Некоторые доказательства основаны на эмпирических фактах, другие — на индуктивных рассуждениях. Б-г в Своей Неизреченной Мудрости создал душу каждого еврея совершенно неповторимой. Неудивительно поэтому, что Он предложил нам столько путей, ведущих к Нему.

Обретение Эмуны (веры) это сложный процесс. Для одних он проходит легко, другие затрачивают на него всю жизнь. Вера — конечный результат соединения усилий разума, чувства и интуиции и, конечно, Б-жественной помощи — все в различных количествах, в зависимости от особенностей конкретной еврейской души.

Еврейский мистицизм учит, что некуда апнимит души, внутреннее средоточие Б-жественности, неустанно жаждет признать своего Создателя и служить Ему. Поэтому нет сомнений в том, что еврей, стремящийся выполнять заповеди своей религии, осилит дорогу, ведущую на «гору Б-га», хотя на ней и встречаются препятствия.

Пустота секулярного века видна во всем. Настала пора по-новому взглянуть на истины иудаизма. Пророк Ошеа еще в VIII в. до и. э. предсказал день далекого будущего, когда «...Эфраим скажет: «Что мне делать с идолами?» Я отзовусь и обращу на него Мой взор; Я как вечно зеленый кипарис, от Меня будут плоды тебе. Кто мудр, да разумеет это, благоразумный пусть поймет это: ведь верны пути Ашема: праведные пойдут по ним, но преткнутся на них грешники».²⁹

_{* В этой же книге раби Саадня выдвигает различные аргументы против теории вечного существования материи.}

_{** Для более подробного определения того, что же точно входит в понятие Тора, см. гл. IV.}

_{***См. гл. IV}

_{**** См. дальше гл. IV.}