Декабрь 2024 / Кислев 5785

История горских евреев в XIX — начале XX вв.

История горских евреев в XIX — начале XX вв.

Горские евреи в период присоединения Кавказа к России и восстания Шамиля

В начале XIX в. Восточный Кавказ в политическом отношении представлял собой множество мелких ханств, которые постоянно конфликтовали и воевали между собой. Россия умело использовала эти конфликты для усиления своего влияния в регионе. Нападения мусульманских ханств на территории, где проживали христиане, стали поводом для России впрямую вмешаться в события на Кавказе.

После долгих переговоров с ханами Дербента, Кайтага, Табасарана и Тарков в декабре 1802 г. в Георгиевске был подписан договор, согласно которому эти ханы становились вассалами российского императора: они переходили под его покровительство и обязывались воевать на стороне России в случае нападения Ирана. Ханы обязались не решать свои конфликты с помощью оружия, а обращаться для решения спорных вопросов к России, гарантировать безопасность русских купцов и установить единую пошлину. Взамен российские власти установили для ханов годовые оклады. Соглашение было призвано принести Восточному Кавказу мир и стабильность.

Российские власти не ограничивались только дипломатией, царская армия проводила и завоевательные походы. В конце 1806 г. были захвачены Бакинское, Кубинское и Дербентское ханства. Правитель Казикумуха, опасаясь вторжения русской армии, поспешил объявить о своей верности России.

Тем временем те, кто противился присоединению к России, собирали в горах силы для сопротивления, которое возглавили ханы, изгнанные из своих владений. Их поддерживали Иран и Турция. Отряды горцев совершали нападения на подразделения русской армии. Во время этих стычек страдало мирное населения, у которого конфисковывали скот, лошадей, сжигали дома. Во время боевых действий вытаптывались поля. Гибли мирные жители, солдаты занимались разбоем. Экономика региона приходила в упадок.

От тех времен остались свидетельства о бедствиях местных евреев. Так, во время осады русскими в 1806 г. Кубы, ее правитель Шейх-Али-хан несколько месяцев держал оборону города. Много лет спустя в одной из синагог Кубы были обнаружены записи одного еврея, называвшего себя «смиренный ученик раввина Пенуэля», где он записал, как в время долгой осады евреи страдали от нехватки еды, отсутствия воды, жили в постоянном страхе неминуемой расправы после захвата города.

В результате войн и переговоров к началу XIX в. под контролем России оказалась большая часть Кавказа. Международное положение способствовало тому, что это присоединение получило признание. В мае 1812 г. в Бухаресте между Россией и Оттоманской Портой было подписано соглашение, по которому к России отходила большая часть Закавказья. В октябре 1813 г. подобное соглашение было подписано между Россией и Ираном, в результате которого к России отходили все те территории, которые на момент подписания соглашения находились под ее контролем. Иран отказался от каких-либо претензий на Грузию, Дагестан, Кубу, Ширван, Карабах и Гянджу. Почти вся территория Кавказа, где проживали горские евреи, вошла в состав России.

В во взаимоотношениях с вновь обретенными еврейскими подданными на Кавказе и в Средней Азии русская администрация придерживалась в основном двух принципов. Во-первых, так называемые «туземные» евреи в отличие от евреев-ашкеназов не подпадали под действие ограничительных антиеврейских законов. Во-вторых, русские власти старались менять экономическую и правовую ситуацию медленно, сохраняя, по возможности, местные законы и учитывая интересы местных землевладельцев.

Горские евреи в целом доброжелательно приняли присоединение Кавказа к России, они надеялись, что произвол сменится властью закона и порядком. Но этого пришлось ждать еще очень долго. Россия в первую очередь была заинтересована в военном контроле и сборе налогов: социально-политическое устройство края было надолго оставлено без изменений. Хотя ханы, которым присвоили звания офицеров русской армии, и потеряли политическую власть, но продолжали быть реальными правителями и по-прежнему притесняли евреев. Из-за произвола, который творился в горах и в сельской местности, евреи стремились перебраться в крупные населенные пункты, где российские власти поддерживали некоторый порядок.

В поисках заработка евреи охотно брались обеспечивать различными услугами и товарами офицеров и солдат, служивших во вновь построенных крепостях. С годами эти крепости разрослись в города, и некоторым евреям разрешали селиться в них. Но каждый такой переезд в крепость мог иметь место только с согласия коменданта, а такое согласие давалось не всегда.

Вступая в контакт с русскими гарнизонами крепостей, горские евреи стали понемногу перенимать у них русский язык. Русская армия начала использовать евреев в качестве проводников, интендантов, посредников на переговорах по обмену пленными. Однако, чтобы снискать покровительство российских властей, евреи должны были платить высокую цену. Готовность верно служить России породила недоверие и ненависть к ним со стороны горских племен.

Россия методично проводила политику ликвидации автономных ханств. Русские войска продвигались в горы, организуя там свои военные базы, с этих баз напрявлялись карательные отряды, которые проводили акции против непокорных аулов, не желавших признать власть русского императора. Постепенно тем или иным способом ханов отстраняли от управления ханствами, заменяя их русскими чиновниками.

Ликвидируя ханства, Россия стала образовывать на их месте округа, в основном в границах прежних ханств. Во главе каждого округа стоял начальник. Округа были разделены на уезды, в которых правили наибы, которых назначал начальник. Наибов набирали из местных беков, преданных России. В состав уезда обычно входило несколько аулов, в каждом из которых служило по нескольку полицейских, следивших за порядком и соблюдением закона. В 1837 г. В. Васильчиков писал:

Окружные начальники объединяют в своих руках всю власть; они определяют перечень и размеры налогов и сборов; им подчинена полиция; они отдают распоряжения о проведении расследований; и начальник же является окончательным судьей, который выносит приговоры подсудимым.
Точных ограничений прав и полномочий окружного начальника не существовало. Поэтому очень многое зависело от личности самого начальника, от его характера, его доброй воли. Из-за этого очень часто соседние аулы, во всех отношениях схожие между собой, но входящие в разные округа, платили сильно разнящиеся по тяжести и по количеству налоги, и это часто было причиной того, что многие евреи переселялись из одного населенного пункта в другой. Окружные начальники и коменданты вели себя зачастую как местные феодалы, заставляя податное население, в том числе евреев, работать на себя.

Но как бы там ни было, следует подчеркнуть, что положение евреев после присоединения Кавказа к России заметно улучшилось. В одном из официальных докладов, представленных местной администрацией российским властям в 1836 г., говорится о том, что:

Армяне и евреи <Ширванского ханства> благодарны за то, что теперь им не приходится за деньги выкупать у ханов право служить своему Богу.

Жестокая и коррумпированная власть окружных начальников, карательные акции русской армии, во время которых подвергались коллективному наказанию целые аулы, разрушались дома, поджигались поля, порождали недовольство местного населения, которое разделяли и ханы, ранее бывшие лояльнями к России. То там, то здесь возникали спорадические бунты, совершались набеги на русские гарнизоны. С течением времени это сопротивление все разрасталось, расширялось географически, становилось все мощнее и в результате вылилось в то, что получило название Кавказской войны или восстания Шамиля. Восстание Шамиля стало важнейшим событием в истории еврейских обшин Северного Кавказа.

Восстание охватило целиком Чечню и горные районы Дагестана. На этой территории восставшие провозгласили собственное независимое теократическое государство — имамат, которое должно было стать ядром будущего мусульманского государства на территории всего Северного Кавказа.

Восставшие спускались с гор, нападали на аулы и города в долинах и на побережье Каспийского моря. Отряды восставших доходили до Моздока на севере, Петровска (Махачкалы) на востоке, Дербента и Ахты на юго-востоке. Это восстание продолжалось почти без перерывов около 30 лет. Во главе повстанцев стоял исламский духовный лидер, имам. Самым знаменитым имамом был четвертый имам, аварец Шамиль. Имамов окружали слепо преданные им ученики-мюриды. Имамы проповедовали священную войну во имя веры — газават.

Первым имамом был мулла Мехмед из Ягары. Он заявил в проповеди, которую произнес в 1823 г. в своем родном ауле, что первая и главная для каждого мусульманина заповедь — это газават.

На Кавказе газават приобрел национально-культурные аспекты: горцы воевали не только за веру, но и против России, против ее культурных и нравственных ценностей. Народное недовольство только ждало настоящего лидера, которым и стал Мехмед из Ягары.

После его смерти в 1828 г. имамом был избран Гази-Мухаммед из аула Гимры, один из учеников муллы Мехмеда из Ягары. Еще в молодости он отказался жить по адату — обычаям гор, и стал вести жизнь по законам мусульманской религии — шариату. Он призвал к непримиримой войне с неверными и действовал решительнее своего учителя, сумев.объединить вокруг себя большие силы. В 1830 г. под началом Гази-Мухаммеда было уже 8 тысяч воинов. Гази-Мухаммед начал нападать на русские крепости и верные России поселения. В своем послании правоверным Кавказа от 1831 г. он объявил войну не только русским, но и всем тем жителям Кавказа, которые не придерживаются «истинной» религии. Все немусульмане, в том числе и евреи, становились врагами.

В октябре 1832 г. русские войска окружили Гимры, родной аул Гази-Мухаммеда. В стычке с русскими Гази-Мухаммед был убит. На короткий период восстание стихло. Но в начале 1834 г. оно разразилось с новой силой под предводительством новоизбранного имама Гамзат-бека.

Имам Гамзат-бек погиб в стычке с русскими войсками в том же 1834 г. И снова востание ненадолго стихло. В 1835 г. имамом был избран Шамиль (1797—1871). Именно Шамиль создал в горах настоящее мусульманское государство, его воины совершали многочисленные нападения на аулы, города и крепости в долинах. Под предводительством Шамиля восстание продолжалось до 1859 г. и прекратилось только после того, как Шамиль был взят в плен.

Годы Кавказской войны были одними из самых тяжелых в истории горских евреев Дагестана. Многие общины были уничтожены, еврейские святыни подвергались осквернению. Во время набегов восставшие обычно захватывали пленных, которых продавали затем в рабство. Пленного можно было выкупить, но для этого требовались огромные деньги, которых не было ни у семьи, ни, порой, у всего аула. Вот как характеризует И. Черный в одной из своих статей эту эпоху:

В смутные и тревожные времена Шамиля евреи страдали от преследований и угнетений своих владельцев и местных жителей и от постоянного нападения на них скопищ Шамиля, которые грабили их, убивали и уводили в плен. В эту тяжелую эпоху, евреи окончательно разорились; многие из них, оставив свои семейства без всяких средств к пропитанию, сами скитались с места на место, по своим собратиям, выпрашивая у них денежного пособия для выкупа своих пленников из рук тиранов. Страдальцы эти, оплакивая постоянно свою горькую участь, поневоле привыкли ко всевозможным несчастьям, связанным с иноплеменным игом, и наконец делались равнодушными к ударам судьбы.

Конечно, во время Кавказской войны немало горских евреев против своей воли вынуждены были поддерживать Шамиля, но подавляющее большинство было на стороне русских. Именно в этот период, спасаясь от мюридов Шамиля, горские евреи селятся во вновь основанных русскими поселениях и крепостях Северного Кавказа. В этот же период резко увеличивается численность еврейской общины Дербента.

Во многих статьях, посвященных истории горских евреев, отмечены кровавые эпизоды Кавказской войны.

В 1831 г. отряды Гази-Мухам меда подошли к аулу Эндери (Андреевской). Вот что рассказали И. Черному старожилы об этих событиях:

В 1831 году партия Кази-Муллы <Гази-Мухаммеда>, состоявшая из 7000 человек, напала на Андреевскую деревню; жители передались неприятелю, евреи при этом много пострадали, лавки их и имущество были ограблены неприятелем и взбунтовавшимися андреевцами, несколько евреев было убито и взято в плен. После такого погрома, евреи со своими семействами и хозяйством перешли в крепость Внезапную, заложенную генералом Ермоловым в 1819 году, на возвышенном месте напротив Андреевской деревни, за рекою Акташем. Здесь евреи вместе с русским гарнизоном, выдержали, в самое жаркое время августа месяца, 14-дневную осаду, претерпевая крайнюю нужду в пище и питье. Так как река была занята с обеих сторон неприятелем, евреи поместили свои семейства в вырытых ими ямах, для охлаждения и утоления жажды, и вместе с солдатами, одинаково с ними изнуренными, молились Богу и оглашали улицы крепости воплями. И теперь еще жители рассказывают, что в последний день осады пошел проливной дождь, все ямы были наполнены водой, так что осажденные были обеспечены на продолжительное время. Евреи приписывают этот случай тому, что Бог услышал их молитвы и умилосердился над ними. За тем, подоспевший отряд генерала Эммануеля заставил Кази-муллу с его партией удалиться. По оставлении Андреевской деревни, евреи разделились на кумыкской плоскости в укеплении Хасав-Юрте, в деревнях: Аксае или Таш-Кичу и Костеке; в чеченском округе — сначала в Старо-Юрте, а потом в укреплении Грозном; в Кабардинском округе — в укреплении Нальчик. По миновании смут, причиненных Кази-Муллою и новых их переселений, некоторые семейства евреев, соскучившись по родине, возвратились опять в Андреевскую деревню и чрез несколько лет составили там еще раз порядочную общину. Но им вторично пришлось испытать нашествие неприятельской шайки, которая, ворвавшись в Андреевскую деревню, убила трех евреев, одиннадцать человек взяла в плен, с их имуществом: кроме того, на общину наложено было 200рублей серебром ежегодной подати. Генерал-лейтенант Вельяминов, командовавший в то время войсками Кавказской и Черноморской линий, входя в положение евреев сделал распоряжение, чтобы не стеснять их в промыслах, а напротив оказывать им всевозможное покровительство и защиту.

Позже российские власти признали, что участие евреев сыграло большую роль в обороне крепости. В отчете царскому правительству было написано, что евреи в обороне крепости Внезапная проявили мужество, отражая атаки нападавших, воевали плечом к плечу с русскими солдатами.

В том же 1831 г. отряды Гази-Мухаммеда спустились в долину и напали на селение Тарки. «Они сожгли дома евреев, отняли все наше имущество, нам пришлось бежать. Община была рассеяна, евреи небольшими группами селились в соседних аулах...» — расказывал очевидец тех событий.

В ауле Джерах отряд повстанцев захватил в плен 20 евреев и держал их у себя до тех пор, пока родные не выплатили выкуп. Евреи стали убегать из аулов при приближении отрядов Гази-Мухаммеда. В августе 1831 г. отряды Гази-Мухаммеда осадили Дербент. В городе находились незначительные силы русской армии. Мирное население было мобилизовано на защиту города. В обороне Дербента активно участвовали и горские евреи.

В 1843 г. один из отрядов Шамиля под предводительством Хаджи-Мурата захватил аулы Дюргели, Джерах и Дженгутай. Евреи заблаговременно бежали из этих аулов. Воины Хаджи-Мурата ограбили покинутые дома, а сами дома предали огню.

Более всех пострадали от набегов Шамиля евреи селения Тарки, которое имело важное стратегическое значение. Жители Тарков рассказывали Иуде Черному, что в 1847 г. Шамиль дважды нападал на Тарки. Старожилы вспоминали:

Не успели мы отстроиться, как Шаимиль напал снова, на это раз зимой, он не только сжег наши дома, но и убил 35 человек, в том числе женщин и детей, пятерых увел в плен, и мы до сих пор не знаем, какая судьба их постигла.

Когда на помощь пришли русские солдаты — было поздно. Нападавшие уже ушли, на улицах и во дворах лежало множество трупов. Один из тех, кого увели тогда в плен, раввин Шимон б. Эфраим, вспоминал в старости:

Одиннадцатого швата, глубокой ночью, когда все мы спали в своих постелях, в Тарки ворвался Шамиль со своими воинами... Многих евреев безжалостно убили прямо в постели... Очень многих избили плетками и палками до полусмерти, отняли все, отобрали одежду, унесли бывшие в домах припасы. Дети потом умирали от холода. Парней и девушек увели в плен. В числе пленных были и я с сестрой. На нас надели кандалы и погнали в горы. Там нас посадили в колодки... Три дня и три ночи держали в глубокой яме. На четвертый день нас продали одному мусульманину, у которого мы тяжело работали как рабы — за миску похлебки в день 

Вот что писал о том набеге горцев на Тарки один русский офицер:

Абакар-Дибир <командир отряда повстанцев> 25 января <1847 г.> переправился через Сулак с тремя сотнями воинов. Под покровом тумана они появились возле аула Тарки. Это был дерзкий, смелый и очень опасный шаг. Но их целью были не сами Тарки. Рядом с аулом располагалась еврейская слобода — она-то и соблазнила Абакар-Дибира. Хотя горские евреи, когда они имеют при себе оружие, похрабрее своих единоверцев в цивилизованных странах, но все же это народ мирный, торговый, они не привыкли прибегать к оружию и никогда ни на кого не нападали. Поэтому Дибиру было легко одолеть их. Он отобрал у них все, что было, увел в плен 30 женщин и детей.

Интересы евреев совпадали с интересами российских властей, так как евреи были заинтересованы в стабильности и мире в регионе, что позволяло спокойно вести торговлю. Не удивительно, что выдающийся лидер еврейской общины Кавказа раввин Элиягу б. Мишэль Мизрахи призвал соплеменников содействовать русским всеми силами. Командующий российскими войсками на Кавказе Михаил Воронцов лично вручил раввину медаль за верную службу России.

Материалы, опубликованные в 1868 г., свидетельствуют, что в армии на Кавказе служило много горских евреев. Многие горские евреи сами приходили к командирам русской армии и предлагали свои услуги в качестве проводников по горным дорогам, и с их помощью русские отряды наносили внезапные удары по повстанцам.

В русской армии горские евреи служили переводчиками и разведчиками. По ночам они в одиночку или во главе небольших отрядов пробирались в неприятельские аулы. Одним из знаменитых разведчиков в полку генерала Бакланова был Аарон из Грозного, который за храбрость, проявленную в боях, получил георгиевский крест. Другого горского еврея-разведчика, служившего в том же полку, звали Эфраим. Аарон из Грозного попал в плен к горцам в известном сражении при Ведено в 1859 г., его убили, подвергнув перед тем жестоким пыткам.

Ненависть к евреям нашла свой выход и во время последнего антирусского восстания в Дагестане, которое произошло во время русско-турецкой войны в августе — октябре 1877 г. Вожди восстания хотели основать государство по образцу того, которое провозгласил в свое время Шамиль. Восстание охватило большую часть Дагестана. Восставшие отбирали у горских евреев дома и имущество.

Религиозная нетерпимость в районах, находившихся под контролем восставших, нанесла сильный удар по духовной жизни горских евреев. По свидетельству И. Черного, в тот период у евреев не осталось ни синагог, ни молитвенных домов: только по субботам они собирались в каком-нибудь большом сарае, где молились вполголоса, без громких песнопений, потому что когда мусульмане узнавали о том, что евреи собрались для молитвы, они толпами врывались в помещение, оскорбляли и избивали молящихся.

Правовое положение горских евреев в XIX — начале XX вв.

Первоначально переход Восточного Кавказа под российскую юрисдикцию ничего не изменил в правовом положении горских евреев: они продолжали целиком зависеть от местных мусульманских феодалов, которые их нещадно угнетали. И. Черный пишет:

Аксаевские евреи рассказывают, что когда они переселились в Аксай, владетелем там был Муса Хасаев, один из аксаевских князей, который жестоко обходился с евреями и не заступался за их обиды: не обращал внимания на то, что многие из них были убиты соседями-мусульманами, не доверял свидетелям из евреев и не допускал их к присяге; словом, чем только мог, преследовал и притеснял их. Подобно аксаевским евреям, страдали евреи и в Костеке, от костековских князей и тамошних мусульманских жителей. В 1845 г. аксаевские евреи обращалсь с просьбою о покровительстве и защите к русскому правительству.

Переселение во вновь основанные русскими крепости и поселения было для горских евреев единственным спасением от феодального произвола. Например, так, по сообщению И. Черного, возникла еврейская община Грозного.

Грозненские евреи рассказывают, что они жили прежде в Старо-Юрте; но некий Уда-Мулла напал на них с шайкою хищников, ограбил их имущество, 20 человек убил и многих взял в плен. Это обстоятельство заставило их убежать из Старо-Юрта в крепость Грозную, начальник которой их принял и указал им место дл поселения.

Однако получить разрешение на поселение под защитой русского гарнизона было не просто. Более того, в конфликтах между еврейским населением и землевладельцами русские власти становились, как правило, на сторону последних. Так, например, И. Черный сообщает о том, что генерал Ермолов отказал евреям аула Эндери (Андреевская) в разрешении переселится в русские владения.

По завоевании русскими войсками кумыкской плоскости, евреи подали просьбу о принятии их под покровительство России и этим много себе повредили, ибо навлекли на себя негодование и презрение кумыкских жителей, которые стали сильнее их притеснять и принудили, наконец, в 1822 году, прибегнуть с просьбою к генералу Ермолову, о разрешении им выселиться из кумыкского в чеченский округ, на что Ермолов не согласился, находя невозможным лишить кумыкских князей получаемых с евреев доходов. Таким образом бедные евреи оставалиь в самом жалком положении в Андреевской деревне.

Начиная с 1830-х гг. горские евреи пытаются вырваться из-под власти местных феодалов и просят русские власти уравнять их в правах с мусульманским населением. Так, например, в 1832 г. еврейская община Дербента просит русскую администрацию уравнять евреев в правах с мусульманами и армянами на том основании, что евреи наряду с прочими гражданами города принимали активное участие в его обороне в 1831 г. от отрядов Гази-Мухаммеда.

Однако реальный сдвиг в правовом положении горских евреев происходит только в 1860-х гг., когда после окончания Кавказской войны русские власти одно за другим упраздняют ханства на территории Дагестана и заменяют их округами.

Вплоть до первой половины XIX в. судебные конфликты жителей Восточного Кавказа решал религиозный суд, основывающийся на принципах шариата (исламского права) и адата (обычного права). С 1859 г., после подавления восстания Шамиля, власти начали постепенно распространять российские законы и на этот регион. В 1860 г. было принято Установление о судах, согласно которому немусульмане (в их числе — и евреи) не обязаны были представать перед судом шариата, а дела, в которых хотя бы одной стороной был немусульманин, не подлежали юрисдикции религиозного суда. Однако новый порядок встретил упорное сопротивление и вошел в действие далеко не сразу.

В июле 1865 г. наместник Кавказа великий князь Михаил Николаевич распорядился провести перепись, чтобы установить количество, место проживания, размеры и число налогов, которые платят горские евреи. Перепись установила, что на горских евреев не были наложены какие-то особые налоги и подати, за что во время опросов они высказывали благодарность российским властям. 29 января 1866 г. еврейские общины аулов Тарки, Буйнака, Дюргели и Карабудахкента составили обращение к российскому наместнику в Дагестане, в котором говорилось:

Мы находимся в неравном положении, когда наши дела разбирают по законам шариата и адата. Иной раз мусульманин убивает еврея и не получает никакого наказания, а когда еврей убивает мусульманина, даже обороняясь — его немедленно судят и высылают в Сибирь. Поскольку мы являемся верными поданными Российской империи, мы заслуживаем достойного отношения и просим ваше высокопревосходительство вывести нас из-под юрисдикции мусульманского суда и подчинить судам России.

На эту просьбу положительный ответ поступил не сразу. Но постепенно российские суды приняли к своему рассмотрению почти все уголовные дела, касавшиеся горских евреев.

Во второй половине XIX в. общим принципом российского управления на окраинах империи было предоставление «туземным», то есть бухарским, грузинским и горским евреям равных с прочим «туземным» населением прав. В 1872 г. великий князь Михаил Николаевич предоставил горским евреям гражданское равноправие: они были уравнены в правах с прочими покоренными народами Кавказа. Перед российским судом горские евреи были равны с остальными жителями региона. Кроме того, в вопросах семейного и религиозного права еврейские общины получили судебную автономию.

Впоследствии равные с другими горцами права горских евреев подтверждались в 1883 и 1887 гг. И. Анисимов пишет по этому поводу:

В настоящее время горские евреи уравнены в правах со всеми туземцами Кавказа и имеют документы, обеспечивающие их права в торговом, военном и гражданском отношениях. Приведу их содержание:

1)    Копия предписания Ставропольской Казенной Палаты Хасав-Юртовскому Слободскому Общественному Управлению от 12 августа 1883 года за № 27597-м «По поводу возбужденного рапортом от 13-го июня сего года за № 1205-м вопроса», в котором Ставропольская Казенная Палата дает знать Слободскому Общественному Управлению, что относительно горских евреев не следует требовать удостоверений полиции в виду того, что ограничение прав по торговле евреев (стр. 128, 130, 131, тома XI, части II Уст. торг. по продолж. 1876 года) не относятся до горских евреев, как коренных жителей Кавказа, которые по торговле пользуются всеми правами и преимуществами наравне с горскими племенами Кавказа и вообще коренными русскими.

2)    Копия с отзыва Канцелярии Терского Областного по воинской повенности присутствия Хасав-Юртовскому Окружному Начальнику от 28-го октября 1887 года за № 7573-м.

Доверенные обществ: Аксаевских, Костековских, Андреевских и Хасавюртовских горских евреев — Иргана Измайлов, Анох Мелихов, Алхас Ал-хасов и Юнун Амиржуев — обратились к г. главнокомандующему гражданскою частью на Кавказе с прошением, в котором они ходатайствуют о предоставлении горским евреям, служащим в военной службе, тех прав и преимуществ по службе, какими пользуются все туземцы. Вследствии передачи означенного прошения Господину Начальнику Области, Его Превосходительство, имея в виду, что горские евреи, согласно Устава о воинской повинности 28 мая 1886 года, отбывают воинскую повинность натурою и что поступившие из них в военную службу будут пользоваться всеми служебными правами наравне с лицами других исповеданий, приказать изволили объявить об этом просителям.

Согласно судебной реформе, гражданские и даже уголовные дела горцев, живших в аулах, начали рассматривать в суде старейшин, которые избирались как из числа мусульман, так и евреев пропорционально числу семей в данном ауле. Суд старейшин судил по обычному праву, адату, которое было одинаковым у всех горцев. В суд старейшин могли входить и входили горские евреи, о чем свидетельствует И. Анисимов. Он пишет, характеризуя состояние правосудия на 1880-е гг. на Восточном Кавказе:

Такому суду подчиняются в настоящее время только те из евреев-гор-цев, которые приписаны к аулам и не принадлежат к городским сословиям. Последние подчиняются правительственным судам, а первые имеют общее судилище с теми племенами, с которыми живут они в одних аулах. Места судилища в аулах называются «правлениями», а судьи старшинами. Суд производится по адату (обычаю) и (у мусульман) по шариату (законам Корана).

Сельские суды решают тяжбы, не превышающие ста рублей, а более крупные дела отправляются в областной Народный суд, имеющий значение равное окружным судам. Старшины выбираются народом из туземцев — магометан и евреев — по числу дымов и утверждаются правительством. Так, в Тарках (Дагестанской области) приблизительно 50 дымов евреев-горцев на 1000—1200 дымов мусульман и один старшина из евреев на 6—7 из мусульман.

Но все это касалось только аулов: горские евреи в городах, как и прочие их жители, подчинялись российским законам. По словам Анисимова:

Горцы-евреи, принадлежащие к городским сословиям подчиняются только русскому суду и не имеют права требовать суда в Народных судах.

Суд старейшин аула был для евреев предпочтительнее суда мусульманских судей, казиев, рассматривавших дела по шариату. Но некоторая дискриминация евреев сохраняясь и в этом случае, поскольку, хотя старейшины судили по адату, шариат также оказывал сильное влияние на их решения. Кроме того, в ряде местностей продолжали действовать шариатские суды.

Российские власти не возражали также против внутриобщинной судебной автономии. Начальник одного из уездов отдал распоряжение, чтобы в случае гражданских процессов евреи сначала пытались бы разрешить разногласия внутри своей общины, обратившись к третейскому суду, и, если им не удавалось прийти к согласию, могли бы обращаться к суду старейшин аула, при котором, как уже отмечалось, должен был быть заседатель-еврей. Вопросы веры, нравов, традиций, забота о сиротах и инвалидах, а также разногласия внутри семьи евреи могли разрешать у своих раввинов, не обращаясь ни к суду казиев, ни в суд старейшин аула.

Иуда Черный, путешествовавший по Кавказу как раз в момент проведения реформы, свидетельствует:

После падения власти Шамиля, последовали распоряжения правительства, имеющие в виду поставить горских евреев наравне с массою кумыкского народонаселения, избавив их от прежних угнетений и тягостных и унизительных налогов. В 1860 г., введены правила для судопроизводства в народных судах, по которым дела евреев изъяты от шариатского разбирательства; потом последовало предписание начальника Терской области, от 30 июня 1866 г., по которому дела евреев с туземцами, в случае ответственности евреев, должны разбираться в слободских управлениях, а не по адату; словом, евреи в юридических правах своих уравнены теперь с туземцами, наравне со всеми участвуют в делах общественных и в слободских управлениях, имеют своих депутатов, с правом голоса, только к совещаниям по делам аульных обществ не допускаются и до сих пор. Дела их разбираются: а) по русским законам: уголовные, исковые, тяжебные и полицейские, возникающие между евреями, русскими и горцами; б) по кумыкскому адату: исковые и тяжебные между евреями и горцами, когда ответчики — туземцы или обе стороны не сойдутся чрез медиаторов; в) по уставам и обрядам еврейской веры: дела, касающиеся до веры и совести, по бракам и разводам, по опеке маленьких сирот и слабоумных, по неповиновению детей родителям и вообще по несогласиям между членами семейства:разбирают их раввины по 4 книгам: Шулхан-Арух, Хошен-Мишпат, Эбен-Эзер и Иоре-Деа, имеющих силу законов по еврейской религии.

Российские власти, с одной стороны, уравняли горских евреев в правах с остальными жителям Кавказа, но, с другой стороны, те же власти проводили политику, при которой положение горских евреев приближалось к положению евреев в других частях Российской империи. Важнейшим элементом русского законодательства о евреях была «черта оседлости». В «Положении о евреях» (1835 г.) были перечислены губернии, разрешенные для проживания евреев. Кавказ в этом Положении не упоминался, и европейских евреев, приехавших на Кавказ, следовало безоговорочно отсюда выселять. Но оставалась неясность в том, как следует поступать с горскими евреями, издавна живущими на Кавказе.

Начальник Кизлярского округа запросил начальство, следует ли выслать из аула Старо-Юрт также и горских евреев, где они поселились после того, как в 1831 г. бежали из аула Эндери (Андреевская) при нападении на него горцев. Этот запрос рассматривался различными российскими инстанциями, и в результате начальнику было направлено распоряжение, в котором говорилось, что:

Из числа евреев, вышедших из Андреевой деревни во время возмущения горцев следует выслать проживающих ныне в Старой Юрте. Но как евреи все без исключения бедные и, вероятно, по теперешнему зимнему времени не в состоянии будут отправиться, то можно оставить их здесь до весны, и тогда выслать непременно из Старой Юрты.

В то же время в докладной записке Г. Розена, направленной в Сенат, отмечалось:

Не только в Грузии, но и в других частях Кавказа живет большое число евреев, более 12 тысяч душ. Кроме того, живут евреи и среди горцев, как подчинившихся нам, так и не подчинившихся, точное число которых невозможно установить. Этот народ уже многие века проживает в своих аулах в горах Кавказа и пользуется теми же правами, что и другие горские народности Кавказа. Евреи занимаются обработкой земли и скотоводством, ввиду этого невозможно переселить их в районы, определенные для их жительства <то есть, в черту оседлости >.

Отвечая на запросы, министерство внутренних дел России направило на Кавказ распоряжение оставить на месте «туземных» евреев, живущих в своих селениях, применяя, однако, в отношении них те же законы, которые установлены для евреев в черте оседлости. Это распоряжение устранило опасность высылки горских евреев с Кавказа, но оно же ввело для них некоторые ограничения. Однако до конца XIX в. горские евреи не ощущали дискриминации при миграциях в пределах Кавказа.

В 1888 г., когда император Александр III посетил Кавказ, делегация горских евреев встретила его хлебом-солью и высказала признательность России за предоставление равноправия с другими народами Кавказа.

Но уже тогда, видимо, горские евреи стали подозревать, что на них будут распространены дискриминационные законы, действующие в отношении европейских евреев. В 1889 г. главный раввин Дербента Яаков б. Ицхак Ицхаки вручил составленную им «Краткую историю горских евреев» градоначальнику Дербента для передачи в министерство внутренних дел. В этой «Краткой истории» подчеркивалось, что в определенных аспектах вера горских евреев отличается от веры европейских евреев, более того, между горскими и европейскими евреями существуют разногласия и, наоборот, многое сближает горских евреев с их соседями-мусульманами.

Целью этого сочинения было убедить власти в том, что нет никакого основания низводить в правовом отношении горских евреев до положения их европейских соплеменников.

Опасения горских евреев были не напрасны. Не прошло и трех лет после подачи раввином Ицхаки его «Краткой истории», как на повестку дня встал вопрос о праве горских евреев проживать на Кубани и в Терской области.

До 1892 г. русским евреям, имеющим право селиться вне черты оседлости, было разрешено жить в Кубанской и Терской областях. 18 июля 1892 г. был издан указ, который ограничил права евреев в этих областях. Отныне здесь могли проживать только те евреи, которые: а) имеют высшее образование или находятся на государственной службе; б) владеют или арендуют недвижимость в этих областях, причем приобрели ее до издания этого указа. Владельцы недвижимости могли проживать в этих областях до тех пор, пока эта недвижимость принадлежала им, а арендаторы — до окончания срока аренды. Этот же указ запрещал евреям вновь покупать или арендовать недвижимость.

14 мая 1893 г. министр внутренних дел направил всем начальникам округов на Кавказе распоряжение о высылке евреев, которым жить там не дозволено. Таким образом, на повестку дня снова встал вопрос о проживающих в этом регионе горских евреях. Разрешено было не высылать тех, кто был записан как постоянный местный житель. Проблема состояла в том, что в Кубанской и Терской областях проживало немало горских евреев, которые по переписи, проведенной на Кавказе в 1866 г., числились постоянными жителями других округов. За прошедшие десятилетия они успели поменять место жительство, но запись осталась прежней. И согласно указу от 1892 г. все горские евреи, жившие на Кубани и Тереке и числящиеся постоянными жителями других округов, подлежали выселению, хотя они жили тут уже не одно десятилетие и владели недвижимостью. Этот указ наносил тяжелый удар по материальному положению горских евреев, многие из которых занимались торговлей за пределами того округа, в котором они числились постоянными жителями.

Очень жестко проводил этот указ в жизнь начальник Терской области, но так было не во всех регионах Кавказа. Военные власти и российская администрация еще помнили об участии горских евреев в подавлении восстания Шамиля и не спешили вводить дискриминационные меры.

28 февраля 1893 г. руководитель гражданской админстрации Кавказа генерал-адъютант Шереметьев направил подробные разъяснения властям округов относительно высылки евреев и просил сообщить ему о выполнении. В самом начале распоряжения Шереметьев перечислил категории евреев, которые не подлежат высылке, в том числе евреи, именуемые горскими, или местными, которые с древних времен проживают на Кавказе. При этом подразумевался весь Кавказ, но, видимо, в некоторых уездах Терской и Кубанской областей Шереметьева не поняли — или не пожелали понять. Так, коменданту Хасавюрта было направлено отдельное распоряжение, в котором было однозачно указано, что законы о черте оседлости не распространяются на горских евреев.

В 1895 г. Шереметьев обратился к военному министру с просьбой не распространять антиеврейские законы на горских евреев Терской области и Кубани. В 1899 г. генерал-адъютант князь Николай Голицын обратился к военному министру с просьбой издать особое распоряжение, которое позволяло

бы горским евреям торговать в казацких станицах, как это дозволено представителям других кавказских народностей, которым в станицах запрещали только виноторговлю.

В 1894 г. на Кавказе создали специальный комитет для установления юридического статуса горских евреев. Комитету было поручено собрать данные об их количестве, занятиях и о том, как они влияют на окружающее население. Пункт о «влиянии, оказываемом на окружающее население» свидетельствует о предвзятом отношении российских властей к горским евреям.

Старейшины горских евреев не раз обращались к кавказским властям, составляли докладные записки в Сенат и даже направили в 1899 г. в Петербург специальную делегацию, которая встретилась с наместником Кавказа великим князем Михаилом Николаевичем, который обещал заняться их делом. В своих обращениях еврейские старейшины подчеркивали, что их предки поселились на Кавказе еще до новой эры, намекая тем самым на то, что горские евреи не несут ответственности за распятие Христа. Лидеры еврейских общин Хасавюрта и Грозного (Терская область) направили прошение министру двора Воронцову-Дашкову, в котором отмечали: «у нас нет ничего общего с европейскими евреями».

Антиеврейские «Временные правила» от 3 мая 1882 г. запрещали евреям арендовать и покупать дома в сельских местностях. В 1886 г. евреи Кубанской области написали жалобу властям в Ставрополь, что вот уже два года нотариусы очень неохотно подтверждают купчие о приобретении евреями недвижимости и земельных наделов в аулах, в которых живут мусульмане. Никакого ответа на свою жалобу они не получили. Скорее всего, евреи самостоятельно справились с проблемой принятым тогда приемом — взяткой нотариусу.

Согласно «Временным правилам» евреям нельзя было производить и продавать спиртные напитки, между тем горские евреи издавна занимались виноделием. Это вопрос обсуждался на самом высоком уровне — в Совете министров. В мае 1884 г. министр внутренних дел и министр финансов пришли к соглашению, что горские евреи могут производить и продавать спиртные напитки так же, как и их соседи-мусульмане. Но местные чиновники все же внесли свою поправку: горский еврей не мог получить лицензию на производство и продажу вина, если он не являлся домовладельцем. И опять евреям приходилось искать обходные пути, попросту говоря, давать взятку.

Вопрос о нераспространении антиеврейских законов на горских евреев Кубанской и Терской областей был включен в повестку дня заседания Государственного совета: это заседание должно было состояться 14 января 1905 г. Но 27 апреля 1905 г. была созвана Дума, а Государственный совет получил полномочия высшего судебного органа и был призван рассматривать только важнейшие государственные вопросы: юридический статус горских евреев к таковым не относился. Военный министр предложил включить этот вопрос в повестку дня Думы, но сделать этого не удалось, и юридический статус горских евреев Северного Кавказа остался по-прежнему неопределенным.

Военный начальник северного Кавказа неоднократно обращался к военному министру, прося ускорить решение вопроса. В одном из ответов на эти запросы от 8 июля 1906 г. военный министр сообщал на Кавказ, что председатель Совета министров Столыпин полагает, что к горским евреям, живущим на Кавказе, следует относиться так же, как к евреям, живущим в Сибири, то есть в пределах округа они могут перемешаться свободно, и ограничения существуют только применительно к пересечению границ округа. Но это мнение было высказано Столыпиным в частном порядке, и военный министр в 1909 г. вновь был вынужден поставить этот вопрос перед Советом министров. Правительство решило, что поскольку вопрос о свободе перемещения евреев следует решать в масштабах Российской империи, не имеет смысла обсуждать положение горских евреев отдельно. И снова чиновникам на Кавказе было велено решать проблемы горских евреев по своему усмотрению.

Власти Северного Кавказа, «правильно» поняв это разъяснение, начали действовать решительнее, ввели дополнительные ограничения, ужесточили контроль, запретили покидать евреям населенные пункты, к которым они были официально приписаны в качестве постоянных жителей. Так как многие горские евреи занимались торговлей, это решение нанесло тяжелый удар по их материальному положению. Так, евреям Тарков не дали разрешения ездить в Мерв (нынешние Мары), расположенный в Туркмении, за Каспийским морем, где они закупали овчины и мерлушки, и это подорвало скорняжное ремесло. Власти Петровска вообще запретили живущим там евреям заниматься торговлей. Евреи вынуждены были обратиться за помощью к городскому голове, который был заинтерсован в расширении торговли в городе.

Старейшины горских евреев снова обратились к военному министру с просьбой провести через Думу специальный закон о юридическом статусе горских евреев Кубанской и Терской областей. Но Дума так и не приняла такого закона. До самой Февральской революции горские евреи жили под страхом высылки и были ограничены в правах.

До середины 1880-х гг. горские народности Кавказа не несли воинской обязанности. Горские евреи служили в российской армии на добровольных началах. В конце 1886 г. воинская обязанность была распространена на горские народности, в том числе и на горских евреев. Евреи отнеслись к этому доброжелательно.

В то же время для многих горских евреев призыв в армию стал тяжелым бременем. В мобилизационном уставе царской армии говорилось, что мусульмане, подлежащие призыву, могут получить освобождение от службы, заплатив в казну 250 рублей, но на евреев и армян такое правило не распространялось. Состоятельные евреи не раз обращались к властям Кавказа в Тифлисе с просьбой о праве откупиться от службы в армии, но в результате этих ходатайств был лишь издан приказ, что мобилизации не подлежат горские евреи, женившиеся до издания указа о мобилизации.

В июне 1892 г. был издан новый закон о городском самоуправлении, согласно которому однозначно было определено, что вне черты оседлости евреи не могут быть избраны в органы городского и местного самоуправления; в пределах черты оседлости они могут быть включены в состав местного самоуправления (городской думы), но не путем избрания, а с помощью назначения властями из числа тех, кто отвечает соответствующему имущественному цензу. Все это касалось евреев Российской империи вообще, то есть в первую очередь евреев-ашкеназов. Как же решалась проблема участия евреев в городском самоуправлении применительно к горским евреям?

29 мая 1892 г. главнокомандующий росийскими войсками на Кавказе генерал-адьютант Шереметьев распорядился ввести «простое самоуправление» в городах Темир-Хан-Шуре, Петровске и Дербенте: вместо городской думы здесь должно было быть избрано собрание городских уполномоченных, 12—15 человек, с полномочиями меньшими, чем у думы. Правила участия евреев в таком собрании были идентичны тем, которые касались дум в городах черты оседлости. Но если в думе могло быть не более 10% евреев, то в это собрание дозволялось назначать не более одного еврея.

В соответствии с этими положениями полицмейстер Дербента составил список из 982 кандидатов, имеющих право быть избранными в собрание городских уполномоченых. В этот список попали 94 представителя еврейского квартала. Начальник округа вернул этот список, мотивировав это тем, что в него включены евреи, тогда как по закону они должны быть в отдельном списке. Внесли исправления, и в декабре 1895 г. провели первые выборы городских уполномоченных Дербента. Среди кандидатов было два еврея: Пинхас Дадашев и купец второй гильдии Шамаил Ханукаев, который и был избран в городское собрание. Результаты выборов передали в управление полиции для утверждения, но их признали недействительными, среди прочего и по той причине, что кандидаты-евреи были избраны евреями-избирателя-ми, в то время как по закону их должно было назначить начальство.

В январе 1896 г. в Дербенте состоялись повторные выборы в городское собрание, но на этот раз горским евреям не было дозволено участвовать в них, их представитель был назначен властями. Такой же порядок был использован позже и при выборах в городское собрание Кубы. То есть горские евреи были при выборах в местные органы власти уравнены в бесправии с европейскими евреями. Старейшины горских евреев обратились к властям Кавказа с просьбой предоставить им, как и их соседям-мусульманам, право избирать в органы городского самоуправления, но их просьба была отклонена.

Действуя в духе все ужесточающейся антиеврейской политики, министр образования издал в 1887 г. приказ о так называемой «процентной норме», то есть об ограничении числа евреев в старших классах гимназий и в высших учебных заведениях. До 1912 г. сверх установленых для евреев лимитов в старшие классы гимназий принимали небольшое число горских евреев; два «сверхлимитных» горских еврея учились в высших учебных заведениях. Нов 1912 г. году было спущено строгое распоряжение при подсчете «процентной нормы» иметь в виду и горских евреев.

Раввин Дербента Рабинович собрал у себя старейшин горско-еврейской общины города, которые после долгих споров решили направить в Тифлис депутацию — 4 уважаемых представителей общины — с прошением к администрации учебного округа: не учитывать горских евреев при подсчете «процентной нормы». Посланцы общины все никак не могли собраться в дорогу: между ними возникли разногласия. Тем временем приближался новый учебный год, и в согласии с новым распоряжением в реальное училище Дербента был принят всего один горский еврей, а в подготовительный класс этого училища не приняли ни одного горского еврей. Это заставило депутацию поторопиться в Тифлис, где они сумели объяснить, что горские евреи отличаются по юридическому статусу от ашкеназов, поселившихся на Кавказе сравнительно недавно. В результате в 1914 г. «процентная норма» перестала распространяться на горских евреев.

Тенденция распространять антиеврейские законы Российской империи и на горских евреев становилась тем отчетливее, чем больше административное устройство Кавказа приближалось к устройству центральных губерний. Влияние армии, еще помнившей помощь горских евреев в борьбе с горцами, уменьшалось, влияние чиновников росло. Иногда, как это было в деле о «процентной норме», после многочисленных просьб и ходатайств, после посылки специальных депутаций в Тифлис и даже Петербург, горским евреям удавалось что-то изменить в лучшую для себя сторону. Но это, в свою очередь, не способствовало улучшению отношений между горскими евреями и ашкеназами.